Гордеев невесело усмехнулся.
Воронова отреагировала мгновенно:
— Это вы по поводу Ольги Реутовой сейчас? Ее маленьких пристрастий?
— Как вы… догадались? — изумился Гордеев.
— Опыт — сын ошибок трудных…
— Какой еще опыт?! Какие ваши годы!
— Ну ладно, — сжалилась Воронова. — Скажу, так и быть. Я на самом деле специально манок этот забросила — про казино. Чтобы понять, что вам известно. Может, вы и хороший адвокат, но шпион из вас — никакой. Все на лице сразу же нарисовано. Какая эмоция вас посещает, вы ее тут же своей мимикой и проигрываете.
— Что, так заметно? — расстроился Гордеев.
— Не переживайте, людей, которые могут так это читать, один на миллион, это не тренинг, это — талант.
— От скромности вы не умрете, — заметил Гордеев.
— А зачем? Жизнь коротка. Поэтому, чтобы не терять времени даром, предлагаю вам сейчас, не раздумывая, перепихнуться на этом вот, — она показала пальцем с внушительным перстнем, — столе.
— Что?!
— Вот, — удовлетворенно сказала Воронова. — Опять собой не владеете. Как вы свои процессы выигрываете, я вообще не понимаю. Наверно, готовитесь очень тщательно. Шутка это была, — объяснила она. — Мальчика в приемной видели?
— Ну, — сказал Гордеев, вытирая лоб.
— Мой, — коротко объяснила Воронова. — А вы — не в моем вкусе. Вообще. Ну ладно, давайте спрашивайте, зачем пришли, и попрощаемся. Мое время денег стоит, знаете ли.
— Я уже понял, — вздохнул Гордеев. — Ира, что вы думаете об Ольге Реутовой?
— Честно?
— Разумеется.
— Ничего не думаю.
— Но вы же с ней знакомы? Вы можете как-то объяснить ее смерть?
Воронова помолчала. Потом вздохнула:
— Многовато совпадений, правда? Три смерти. И все примерно рядом. Нет, господин адвокат, нет у меня никаких версий. Единственно, что могу сказать, я эту суку терпеть не могла. Думаю, она мне взаимностью отвечала.
Гордеев подумал, что если, зная такое отношение жены к его помощнице, Реутов никак не реагировал, значит, Воронова в его профессиональной жизни играла значительную роль.
— Ира, а как давно вы были знакомы с Реутовым?
— Сколько себя помню.
— Что это значит? Вы ходили в один детский сад?
— Примерно. Я была пресс-атташе нашей лыжной сборной, когда он выступал. Мне тогда было двадцать с хвостиком, я еще на журфаке училась.
— Ах, вот как! — обрадовался Гордеев. — А я как раз хотел подробней узнать о его спортивном прошлом. Я слышал, что он прекратил выступать в двадцать восемь лет из-за травмы колена. Это так?
— И да и нет.
— Поясните.
— Витя всегда был себе на уме. Он, говорят, подавал некоторые надежды, но суперзвездой никогда не был. И не мог стать. Максимум, чего он достиг, — стал чемпионом мира в эстафете. Он, конечно, все про себя хорошо знал. Травма дала ему легальную возможность завязать с большим спортом и перейти в бизнес.