Сперва они совершили маленький вояж на арендованном автобусе по Швейцарии, потом поднимались в Альпы и катались на лыжах. Римма кататься не умела, но за три дня инструктор научил ее более-менее управляться с ними, и она даже пробовала одолевать несложные спуски. У нее получалось, а Виктор радовался ее успехам.
— На следующий год и не вспомнишь, что когда-то не умела на лыжах стоять, — говорил он посмеиваясь.
— На следующий год? — переспрашивала она.
— А почему бы и нет! Тебе ведь здесь нравится?
— Очень! — искренне восхищалась Римма.
— Тогда пусть это будет нашей первой традицией — осенняя поездка в Швейцарию.
— Витя, я так тебя люблю! — Она приподнималась на цыпочках и, обхватив его шею, целовала в губы.
— И я тебя, малышка, — отвечал он.
Особенно нравились Римме водные прогулки.
Можно было нестись, ловя лицом ветер и ощущая внутри приятный, щекочущий холодок. А можно было просто заплыть подальше от берега и, выключив мотор, вдыхать полной грудью этот диковинно чистый воздух и слушать тишину. В такие минуты казалось, что вокруг не существует никого, кроме них двоих. И кроме плещущейся о борт воды. Виктор научил ее управлять катером. Римма нашла, что это довольно легко: ни тебе сумасшедшего городского движения, ни светофоров — три кнопки и руль, вот и вся премудрость.
Вечера они проводили в уютном ресторанчике отеля. Танцевали, а потом шли в бар или бильярдную. День неизменно заканчивался на просторной лоджии, с которой открывался сказочный вид на озеро и выраставшие на другом его берегу горы. Их заснеженные вершины, подсвеченные уходящим солнцем, полыхали на фоне густо синеющего неба. Виктор объяснил, что это Западные Альпы и там уже Франция. Римма чувствовала себя наисчастливейшим человеком в мире. Она за границей и в таком красивом месте! Рядом горячо любимый ею человек. И двадцать четыре часа в сутки они вместе.
Иногда, правда, выплывали мысли об Ольге. Виктор так о ней и не рассказал, и у Риммы вскрывалась старая, уже было затянувшаяся боль. Мелочи в их отношениях, в его поступках и словах превращались в очень значимые и важные, за которыми таилось нечто нехорошее, скрытое пока от нее. Да, Виктор, бросив все дела в Москве, повез ее отдыхать. Да, в течение трех последних недель он практически каждую ночь оставался ночевать в ее квартире. Да, он недвусмысленно дал понять, что собирается изменить их отношения, придав им официальную форму. Но! Он не сказал об этом прямо, не сделал предложения, пусть пока еще не выйти за него замуж, а хотя бы жить постоянно вместе, в гражданском браке. Он даже не заикнулся, что женат, не то чтобы сообщить, что решил наконец развестись.