— Все умерли… — сквозь слёзы заговорила Ксения. — Мама… папа…
— Тише, тише, — ласково прошептала Татьяна.
— Всё повторяется… опять авария… а потом… все умерли… и мы умрём… умрём!..
— Нет, не говори так. Никто не пострадал в автобусе. И ничего плохого с нами не случится, пока мы вместе.
— Все умерли… а я… я просто шла… по городу… везде мёртвые люди… а потом они стали оживать… ловить меня…
Девочка содрогалась от рыданий.
— Это в прошлом. Тогда ты осталась одна, а теперь нас много. Мы доедем до места, где ничего не произошло, где нам помогут. Я верю в это, Ксюша, правда, верю. И я останусь с тобой столько, сколько ты захочешь, даже когда мы будем в безопасности. Ты… ты позволишь мне?
Малышка быстро закивала и, подняв голову, поцеловала женщину в щёку. Татьяна ответила ей тем же и, не в силах больше бороться, тоже заплакала.
* * *
Анатолий потратил немало времени на уборку. Двух вёдер воды ему, разумеется, не хватило, поэтому пришлось сходить к реке ещё раз. Повторная вылазка также увенчалась успехом, однако мужчина решил, что больше испытывать судьбу не будет. Отмыв весь первый этаж, включая нижние полки стеллажей и колёса автомобилей, он вылил грязную воду в ванную. И сразу после этого заделал штукатуркой сливное отверстие, в том числе и в раковине — на случай, если к нему надумают пожаловать «гости» поменьше, чем крысы. Как насчёт пауков или сороконожек?
Конечно, в убежище, надёжно защищённом от вторжения людей-«зомби», оставалось ещё предостаточно лазеек для насекомых, но надо же хоть как-то защититься.
Вконец вымотанный, Анатолий всё-таки не удержался и проверил своего пленника в гараже. Тот лежал на животе, по-прежнему крепко связанный, и встретил человека приглушённым рыком. Судя по следам на полу и пыльной одежде, противник не оставлял попыток вырваться из крепких пут.
— Ну привет, дружище, — осклабился Проценко, закинув автомат на плечо. — Скучал тут, поди, в полной темноте?
Он присел и заметил, что изо рта «зомби» тянутся длинные нити слюны.
Изловчившись, мужчина перевернул напряжённое, как струна, тело на спину. Не обращая внимания на рычание и дёрганье конечностей, он внимательно осмотрел лицо существа. Возможно, лишь иллюзия, вызванная усталостью и плохим освещением, но Анатолию показалось, будто кожа у врага уже была не такой серой, как прежде. Словно выцвела.
— Так-так, — сказал он, вставая. — Кажется, тебе хуже.
В глазах «зомби» он видел лишь прежнюю животную ненависть — никаких признаков испытываемой им нужды. Что, разумеется, не означало её отсутствия.
— Ладно, посмотрим, сколько ты ещё протянешь, — хмыкнул Проценко и вышел из гаража.