Все же хорошо, когда тебя вяжут грамотно. Оно вроде бы ты и не можешь сам освободиться, и какая-то свобода действий сохраняется. А главное, чувствительность рук и пальцев. Конечно, вряд ли гвоздь — это именно то, что Петру нужно. Но с другой стороны, хоть что-то. Уж с помощью пальцев и ногтей у него точно никаких шансов. И об камень веревку не перетрешь, хотя бы потому, что привязан к дереву, а кора в этом нелегком деле скверное подспорье.
Правда, Петр сильно перенервничал, когда ему перевязывали руки, заведя назад в обхват дерева. Если бы гвоздь обнаружили… Но, по счастью, ничего такого не произошло. Позже довелось изрядно помучиться, извлекая его на свет божий, при этом еще и стараясь не уронить в траву. Вот уж когда всем надеждам пришел бы конец. Но все удалось в лучшем виде.
Н-да. Самое интересное началось после того, как он принялся сражаться с веревкой. Пенька-то она пенька, но пришлось ее буквально выщипывать острым кончиком небольшого гвоздя, так и норовившего выскользнуть из пальцев.
Хорошо хоть Петр при этом не издавал шума, да и Андрей дежурил без фанатизма. Все время клевал носом, а порой так и проваливался в дрему. Сменивший его Остап также не отличался усердием. Только и того, что подбросил в костерок дровишек, а потом, разморившись от тепла, начал усиленно бороться с подступающим сном. Ну что тут скажешь, раздолбай да и только.
Терпенье и труд… Веревка лопнула с тихим треском, и руки обрели свободу. Все, конечно, относительно. Руками-то Петр мог теперь пользоваться практически свободно, а вот все остальное тело оставалось прикрученным к стволу. Ну да тут уж ничего не поделаешь. Либо пан, либо пропал. Выбор-то у него не особо велик. К тому же если сейчас все сорвется, то второго шанса бандиты ему не предоставят.
Петр как раз обдумывал, как бы ему подманить к себе Остапа, когда тот сам поднялся на ноги. С силой потер ладонями лицо и, сделав три шага, подошел к пленнику. Не иначе как для того, чтобы просто развеяться, а заодно проверить путы. Впрочем, последнее, судя по вялости, больше от нечего делать.
Все. Была не была. Петр в буквальном смысле этого слова молниеносно вывел руки из-за спины, мысленно вознося молитву, чтобы конечности его не подвели. Все же нахождение в одном положении в течение нескольких часов в любом случае бесследно пройти не могло. Левой рукой он схватил рубаху на груди душегуба, в то время как правой нанес хук в челюсть.
Все произошло настолько быстро, а Остап был настолько расслаблен, что не успел даже удивиться. Мгновение, и безвольное тело повисло в неверном захвате Петра, грозя выскользнуть. Петр едва успел подхватить Остапа второй рукой под мышку, после чего притянул к себе, как самого близкого человека.