— Даже если я прощу тебя, это ничего не меняет, — говорю ему я, хотя не могу смотреть в глаза, когда говорю это.
— Это правда? — его голос стал мрачным. — Ты встречаешься с кем-то еще?. Трахаешься с другим?
— Я ни с кем не трахаюсь, — говорю я со вздохом. Это действительно единственное, что его беспокоит?
— Тогда еще не поздно, — его лицо озаряется надеждой.
— Слишком поздно.
— Ты встречаешься с ним. Что случилось с тем, что мы решили быть вместе?
— Тебе плевать. Ты не рассматриваешь наши отношения. Вот что случилось с нами.
— Пойдем со мной домой. Пойдем со мной домой, и мы поговорим об этом.
— Не по этой причине ты действительно хочешь, чтобы я вернулся с тобой домой, — я скрещиваю руки на груди, подозрительно разглядывая его. Он хочет трахаться. Это все, что он хочет делать со мной.
— По этой. Я нуждаюсь в тебе, Тесса. Ты все, о ком я когда-либо думаю. Когда Эвелин сказала мне вчера, — его голос стихает, и он смотрит в сторону от меня. За его голубыми глазами я вижу боль.
Реальную подлинную боль.
— Мы можем поговорить, — сказала я ему мягко.
* * *
Я снова в его квартире, и я чувствую себя так же неудобно и отстранено, как и в прошлый раз. Я смотрю в окно, пока он делает нам напитки. Как будто я снова возвратилась в Клуб Миллиардеров, за исключением того, что это более уродливая версия. Это реальная жизнь. Улицы странно напоминают об этом. Здесь нет красоты. Он делает шаг позади меня и толкает стакан бурбона в руку.
— На скалах, — говорит он. — Тебе это нравится, если я правильно помню, — тот факт, что он помнит, меня удивляет, но это не достаточно, чтобы добиться меня. Я делаю большой глоток, когда он массирует мои плечи сзади. Более романтичное чувство. Я не куплюсь на это.
— Я так по тебе скучал, — шепчет он мне в шею, наклоняясь, чтобы поцеловать.
— Стоп, — я отстраняюсь от него, — я же сказала тебе, я здесь не для этого.
— Чего ты хочешь от меня, Тесса? Что необходимо сделать, чтобы все исправить? — его голос спокоен, но серьезен.
— Слишком поздно для этого. Ты не тот человек. который мне нужен.
— Ты, наверное, права, — смягчается он, — у меня твердые убеждения, и я не самый романтичный человек. Я эгоист, а иногда и эгоцентричен, и люблю много секса.
Я смеюсь.
— Это мягко сказано.
— Но я хорош в этом, — усмехается он.
— Ты очень хорош в этом, — признаю я, делая большой глоток бурбона. Не знаю, алкоголь ли это или просто упоминание о сексе заставляет мое тело гореть. Возможно, он знает, что его обаяние действует на меня. Он пользуется возможностью и снова подходит ко мне сзади. На сей раз, он обнимает меня за талию, убедившись, что я не могу сбежать от него.