– Перестань, – улыбнулся он. – Я слишком люблю жизнь, чтобы лишаться ее бездарно и пафосно во имя благородной цели, а именно служения науке. Я предпочту умереть от разрыва сердца в каком-нибудь дорогом борделе во время оргазма лет эдак в сто пятьдесят, а еще лучше – в триста.
Денис улыбнулся в ответ. На душе сделалось немного легче.
Кажется, в это утро они здорово досадили соседям. С другой стороны, с лихвой отомстили за периодически раздающиеся с их участков вопли под караоке, рэп и русский шансон. Если первое еще можно было простить, посмеяться и даже подвыть в такт, то два последующих музыкальных направления Денис просто терпеть не мог. Ворон выдерживал стоически два-три часа, потом вздыхал, шел к себе, отключал звукоизоляцию комнаты и врубал на полную громкость что-нибудь тяжелое. Для демонстрации личного права гражданина на отдых и донесения до окружающих элементарных правил общежития хватало минут двадцать, максимум – полчаса. Рэперы и любители урковской романтики затыкались и молча дулись: их аппаратура не шла ни в какое сравнение, а связываться с Вороном было себе дороже. В тот единственный раз, когда заезжие отпрыски кого-то из местных авторитетов решили повозмущаться прерванным отрывом, четверо из них быстро оказались на лопатках, а пятому было занудливо и монотонно объяснено, чего не стоит делать никогда в жизни, если хочешь дожить хотя бы до тридцати.
Любили ли их с Вороном в «Полянке»? Насчет себя Денис не знал, а вот на сталкера большинство жителей если только не молились.
Всю ночь шел дождь, и в некоторых местах, где дорожное покрытие порядком поизносилось, зияли заполненные водой дыры, дна которых видно не было. Особенно этим грешила «бетонка», на которую они свернули, чтобы достичь Калужского шоссе. Грязевые потоки струились по кое-где чудом сохранившемуся асфальту; в лужах, которым больше подошло бы наименование небольших озерец, стояла и поблескивала мутная жижа. У Дениса она интуитивно вызывала отвращение: в Зоне он не сунулся бы ни во что подобное ни при каких обстоятельствах, даже если кто-нибудь держал бы пистолет, уперев дулом в его затылок, – уж всяко лучше мгновенная смерть, чем долгая и мучительная. Однако здесь, в реальном Подмосковье, не оставалось ничего иного, как штурмовать и месить грязь.
Груженный «Хантер» справлялся с этим неплохо, а вот один «Хаммер» застрял так, что его даже не взялись вытаскивать, только вызвали помощь и поехали дальше. Ждать и терять драгоценные минуты не следовало.
Несмотря на дорожные неурядицы, добрались довольно быстро. Успело полностью рассвести. Широкое шоссе упиралось в ограждающую Москву стену.