И с этими словами он немедленно покинул торжественные залы, вскинув на плечо леопардовые шкуры, и под взрывные возгласы смеха, шум и битье стеклянных бокалов сорвался в бег, но ему на пути к свободе, преградила дорогу — смерть. Женщина с одеянием легче лебединого пера и короной золотых крыльев сокола на челе, вознесла над головой острие с резным эфесом, рассекшее сам воздух, и кровь рдяным всполохом огня усыпала ее белесое платье, когда прозрачный нож полосою пронзил горло. И черные волосы пали чернью яда на плечи, когда клинок со звоном пал на мраморный пол, слившись с белизною и фиолетовыми переливами лунного камня.
Айвен смотрела, как текла кровь мужчины, не слыша всеобщих криков и поднявшегося над трибунами дыма. Словно извилистая и пьяная река, вытекала рябиновая жидкость, а тело мужчины все еще дрожало, толстые мускулистые руки тянулись к гортани, откуда выхлестывалась фонтаном жизнь, но из глаз медленно исходило стремление к борьбе. И сдавшийся воли иного мирозданья, его голова откинулась, а лицо искривилось выражением окаменевшего ужаса, губы изогнулись в предсмертном крике, застывшем где-то в груди, и золотые кольца оборачивались небесным пламенем на малиново-алом закате дня, разливавшего свой свет над головою перед восшествием на престол суток сумерек. Он ушел за порог другого бытия. Когда Айвен подняла голову, она тщетно надеялась увидеть лицо Ариса, он растворился в всеохватывающем залы пламени, суете и галдеже. И горящий огонь стал зеркальным отражением ее глаз, когда она смотрела, как с женщин срываются драгоценные украшения, и опадают на полы каменья, как белоснежные стрелы с высоты черного неба пронзают глазницы грозных зверей, что сопровождали на всем пути своих господ, как люди выворачивались и изгибались под глубокой синью огня. И алые покрывала на стенах утопали в пепле.
Она почувствовала, как ее плечи отпустил стражник, удерживающий девушку на месте, и, ринувшись в сторону главных каменных ворот, он не успел сделать и трех шагов, когда его грудь поразили золотые когти, пестрящие бриллиантами, на лице его на краткий миг застыло изумление и потрясение, и горечь сменила страх в глазах, когда его сердце вырвали из грудной клетки. Айвен подняла свой взгляд, смотря, как трепещущее сердце трепещет в ладони дворянина, превращающееся в пепел. Татуировки возле его очей облизывали темную кожу, как языки змей и пламени, что разгоралось огромными красными стенами.
Айвен не дрогнула, когда аристократ подошел вплотную к ней. С его руки капала кровь, и золотые цепи, увешивающие его расшитый рубиновыми камнями кафтан, звенели в горячем воздухе и поднимающихся в небо огненных искр. Она не смогла уловить от него запаха гари и пороха, крови или слез, от него веяло ароматом ночного жасмина и цитрусов, легкого аромата шалфея, но в воздухе пахло горящими телами и крики боли отзывались эхом в ее ушах.