Версия выглядела несколько натянуто, зато малость успокаивала. Отбросил я всю эту чертовщину и сосредоточился на том Боре, которого знал лично.
Что ж это за характер такой, если ему не лень обтачивать и шлифовать обломок за обломком? Бесплатно, учтите!
А впрочем… На себя посмотри! Вспомни: полгода корпел над повестью без единого иноязычного слова. Иноязычного – в смысле пришедшего с Запада (татарские и греческие заимствования – не в счёт). Напишешь, скажем, «поинтересовался» – тут же спохватишься: корень-то не русский – «интерес». Начинаешь искать исконное речение и в итоге меняешь на «полюбопытствовал».
Как-то раз в застолье рассказал об этих моих лексических вывертах одному коллеге – тот пришёл в ужас. Как?! Столько труда! Ради чего?! (Оказывается, прочёл – и ничего не заметил.)
Так что чья бы корова мычала!
* * *
Вечером пожаловал Боря. Вошёл, неодобрительно уставился на полуопорожнённую в процессе раздумий пол-литра. Разгоняя табачный дым, помахал свободной от инструмента рукой.
– Слушай, – брякнул я напрямик. – Что у тебя там стряслось с Кургельды?
Он наморщил лоб.
– Кто это?
– Ну тот, кого ты напугал.
Тёмное чело разгладилось.
– А-а… Местный…
Неплохо… Стало быть, Кургельды для него местный. А я тогда кто? И кто тогда те, от кого он прячется, работая по ночам?
– Боря! Ты вроде говорил, если заметят, что строишь, – накажут…
– Накажут.
– Как накажут?
Насупился, помолчал, но в конце концов ответил:
– Инструмент отберут. Новый покупать.
Ну это ещё по-божески… Хотя… Я взглянул на Борин агрегат и понял, что не прав. Изумительное устройство. Этакий, знаете, швейцарский армейский нож для строительных нужд. Жалко будет, если отберут.
– А кто отберёт?
На сей раз молчание тянулось дольше.
– Наши… – нехотя процедил он.
Спрашивать, кто такие наши и откуда они, смысла не имело. Спросишь – замкнётся, как в прошлый раз, когда я поинтересовался, не из Туркмении ли он родом.
– А почему ты ночью работаешь? Ладно, днём заметят. А ночью, выходит, не заметят?
– Ночью не следят, – успокоил он.
– Почему?
– Ночью спать надо.
– Но ты же ночью не спишь!
Никак не отреагировав на моё восклицание, он передёрнул что-то в своём универсальном инструменте.
– Хочешь подержать? – неожиданно предложил он.
– Хочу! – естественно, согласился я.
– На, держи… – Он протянул мне агрегат, в данный момент представлявший собой нечто вроде утюжка с выпуклой гладильной поверхностью.
– В левую возьми, – посоветовал он.
Я взял.
– А правую приложи.
Я приложил.
– Спасибо… – Он забрал у меня инструмент и двинулся к двери. На пороге приостановился.