* * *
Эдуан прибыл во Дворец дожей через полчаса после того, как покинул дом Йотилуцци и помылся в общественных банях, – слава Колодцам истоков, его старые шрамы перестали кровоточить. К своему удивлению, он обнаружил, что от сада, где накануне произошло столкновение со стражей, остались лишь обугленные деревья и пепел, разносимый ветром.
Хотя в этом не было ничего странного: когда он покидал это место, здесь бушевал огонь.
Повсюду бродили солдаты и стражники Далмотти, но большинство из них не обращало на ведуна внимания. Когда он добрался до вестибюля, в котором сражался ночью, он увидел лишь обугленные стены и балки и тлеющие угли. Один из стражников сделал шаг навстречу Эдуану.
– Стой! – приказал стражник. На его зубах осела сажа. – Никто не входит и не выходит, Ведун пустоты.
Конечно, он узнал Эдуана. Отлично. Тем легче будет его напугать.
Эдуан втянул воздух и учуял запах крови, зная, что его глаза покраснели. Ароматы кухни и детское дыхание. Семьянин – это плохо. Эдуан хотел бы ударить его по испачканным зубам. Но вместо этого Эдуан проворчал:
– Ты впустишь меня и проводишь к дожу.
– Неужели? – с издевкой протянул стражник, но его голос отчетливо дрожал.
– Да, – сказал Эдуан. – Я единственный человек на этом континенте, который сможет найти девушку по имени Сафия. И еще, – Эдуан понизил голос и наклонился, – я знаю, кто ее похитил. Теперь пошевеливайся. – Эдуан кивнул в сторону зала. – Скажи вашему главному, что я здесь.
Как Эдуан и предполагал, стражник удалился. Во время ожидания ведун был занят тем, что считал людей вокруг, а через несколько минут охранник вернулся с сообщением, что Эдуана немедленно примут.
Ведун пустоты последовал за стражником, глазея на разрушения. Половина дворца была повреждена, а другая полностью сгорела. Сады были в еще худшем состоянии. Все живые растения были покрыты пеплом.
Когда Эдуан наконец добрался до личных покоев дожа – после того, как его тщательно обыскали двенадцать отрядов стражников, по одному из каждого присутствующего на саммите государства, – оказалось, что это убежище осквернено. Помещение с роскошными красными коврами, со стеллажами до потолка и сверкающими хрустальными люстрами было теперь заполнено людьми всех возрастов, классов и цветов кожи. Солдаты сновали туда-сюда сосредоточенно, как муравьи.
Темнокожие иллирийцы съежились у двери, явно желая вернуться в свои горы на юге. Тощие сворды сгруппировались возле окна, и их взор был направлен на север, а балманцы передавали по кругу что-то напоминающее кувшин с вином. Лискуанцы, критианцы, портоланцы – представители каждого народа держались вместе.