— Я шучу, Саш. Знаешь, как смешно звучит твой голос, когда ты пытаешься заставить меня не говорить о сексе? А ведь я просто хочу, чтобы ты была более раскована в этом вопросе, правда. Просто я тебя люблю, помни об этом, — продолжает тараторить она. — Ну, так вот, мы не спали. Я отвозила Тайлер в школу, да и Танго надо было быть рано утром на работе. Мы ушли, когда ты была в душе, но я думала, что вернусь как раз к моменту, когда ты закончишь укладку своих волос. Ты укладываешь их целый час. Слушай, это ведь куча времени. Как насчет того, чтобы оставлять их au naturel? Намного проще, и ведь у тебя такие хорошие волосы. (Примеч. au naturel в переводе с фр. означает в натуральном виде, распущенными).
Откуда в ней уже с утра столько энергии? Или тут дело в том, сколько кофе она уже выпила?
Я смотрю в зеркало заднего вида на еще не высохший беспорядок на макушке. Никогда в жизни я не выйду из дома в образе промокшей крысы — как раз это Кэли и называет «au naturel», — но сегодня я просто не успела уложить волосы нормально.
— Я забыла, у меня сегодня назначен визит к врачу, — вру я.
Я никогда не вру своей лучшей подруге, но сейчас определенно не могу сказать ей правду.
— К какому врачу? — спрашивает она, чем-то громко хрустя мне прямо в ухо. — Джино? У тебя где-то чешется, и ты не можешь почесать сама?
Она смеется над своей собственной шуткой, и потом продолжает болтать:
— Шучу. С тобой все нормально?
— Ты знаешь, Кэли, я соврала тебе. Ты всегда была немножко грубоватой, и в этом что-то было… нет, и в этом есть что-то, за что я тебя обожаю, но с тех пор, как вы с Танго нашли друг друга, ты превратилась в его женскую версию. Теперь ты такая пошлая и несдержанная. Иногда даже не знаю, как себя с тобой вести. Мне просто неловко.
Кэли громко выдыхает, одновременно почти застонав.
— Ну, простиии, Саш. Понимаешь, Танго меня чем-то заразил… В смысле, сделал меня такой же, как он сам… Ха, ха. Мне кажется, он просто помог мне открыть глаза на то, кто я есть, — смеется она. — Может, и тебе стоило бы быть не такой зажатой в отношении себя?
Не могу поверить, она хочет, чтобы я почувствовала себя странной.
— О, извините меня, мисс «Я засовываю в вагину зубную щетку».
— Стоп, стоп, откуда ты это взяла?
— А куда еще можно засунуть зубную щетку? — спрашиваю я, не скрывая гнева в голосе.
— Ну, — изрекает она. — В рот?
— В рот? То есть, Танго засовывал зубную щетку тебе в рот? — осведомляюсь я.
— Да, а что еще он мог бы с ней делать? — спрашивает она таким голосом, как будто я псих. — Боже, Саша, перестань думать пошлости! Ты такая развратная!