***
Через два дня мама сказала, что дед разрешает ему иногда брать покататься семейный электромобиль, если, конечно, машина никому не понадобится по делам и при условии, что батареи будут всегда заряжены, а раз в неделю машина будет вымыта. Два часа спустя Бэзил уже выехал из гаража и поехал по Крест-авеню. Он откинулся назад, словно сидел за рулем «Штутц Биркэт», и выжал из своей машины максимальную скорость. У особняка семейства Биссел он неуверенно остановился, увидев, что ему машет стоящая возле дома Имогена.
– Привет! У тебя есть машина?
– Это дедушкина, – скромно сказал он. – А я думал, что ты поехала со всеми на Сен-Кру?
Она покачала головой:
– Мама не разрешила – из девушек почти никто не поехал. В Миннеаполисе случилась какая-то страшная авария, и мама сказала, что разрешит мне кататься в машине, только если за рулем будет кто-нибудь старше восемнадцати.
– Слушай, Имогена, а как ты думаешь, к электромобилям это относится?
– Ну, я не знаю… Как-то не думала. Могу пойти и спросить.
– Скажи маме, что моя машина не может ехать быстрее двенадцати миль в час, – крикнул он вдогонку.
Спустя минуту она весело выбежала из дома.
– Мне разрешили, Бэзил! – воскликнула она. – Мама никогда не слышала, чтобы электромобили попадали в аварии. Куда поедем?
– Куда угодно! – беспечно произнес он. – Я чуть-чуть ошибся, когда сказал, что эта машина делает всего лишь двенадцать миль в час; из нее легко выжать все пятнадцать! Слушай, а давай съездим в лавку Смита и выпьем по лимонаду с кларетом?
– Ах, Бэзил Ли!
Бэзил Дьюк Ли закрыл за собой входную дверь и включил свет в столовой. Со второго этажа донесся сонный голос матери:
– Это ты, Бэзил?
– Нет, мама, это грабитель!
– Мне кажется, что пятнадцать лет – не совсем тот возраст, когда можно запросто возвращаться домой в полночь!
– Мы зашли в лавку Смита выпить содовой.
Всегда, когда на Бэзила сваливалась какая-нибудь новая обязанность, ему говорили, что ему «уже почти шестнадцать»; когда же речь заходила о каких-нибудь льготах, ему всегда было «всего лишь пятнадцать».
Сверху донеслись шаги, и миссис Ли в пеньюаре спустилась на один пролет по лестнице:
– Понравилась ли вам с Рипли пьеса?
– Да, очень.
– И о чем она?
– Да так, про одного человека. Самая обыкновенная пьеса.
– А название-то у нее было?
– «Вы масон?»
– Ясно. – Она замешкалась, пристально вглядываясь в его настороженное и напряженное лицо, удерживая его тем самым на месте. – Ты пойдешь спать?
– Что-то есть захотелось…
– А разве ты не наелся?
Он медлил с ответом. Перед ним в гостиной стоял матово поблескивавший стеклами книжный шкаф, и Бэзил, бросив на него тусклый взгляд, стал рассматривать книги.