— До сих пор горчит, — сказала я недавно нанятой барменше, протягивая последний набор стаканов. У Люси были белоснежные коротко стриженые волосы, светло-голубые глаза, бледная кожа, большие нос и рот, и высокая атлетичная фигура. Когда она надевала пиджак и шляпу, то казалась мне похожей на плитку Баланчина белого. Если она работала на кухне, то я даже в своем кабинете слышала ее бормотания и ругательства. Грязные словечки казались частью творческого процесса. Мне она очень нравилась, кстати. Не будь она моей подчиненной, мы бы стали подругами.
— Как считаешь, нужно больше сахара? — спросила Люси.
— Думаю... ничего не нужно. Этот даже больше горчит, чем предыдущий.
— На вкус какао как какао, Аня. Я задумываюсь над тем, что тебе он не по нраву. А что ты думаешь, Скарлет?
Скарлет отпила маленькими глоточками.
— Как видно, не сладко, но сладость определенно раскрывается, — высказалась она.
— Спасибо.
— Это же Скарлет. Ты всегда в поисках сладкого.
— А ты всегда выискиваешь горечь, — пошутила Скарлет.
— Красива, умна, оптимистична. Жаль, что не моя начальница, — заметила Люси.
— Она не такая уж и солнечная, какой кажется, — сообщила я Люси. — Час назад я застукала, как он рыдает и пылесосит.
— Да все плачут под пылесос, — заявила Люси.
— Да знаю я! — разозлилась Скарлет. — Пылесосные вибрации просто расстраивают.
— Я серьезно, вообще-то. В Мексике напиток был не такой темный.
— Так может вам нанять друга оттуда на мое место, а? — Моя барменша училась в Кулинарном институте и Ле Кордон Блю и очень уж обижалась на критику.
— Ох, Люси, ты же знаешь, уважение мое безмерно. Но напитки должны быть идеальными.
— Давай спросим сердцееда, — предложила Люси. — С твоего позволения, Скарлет.
— Почему бы и нет, — согласилась Скарлет. Она обмакнула мизинец в кастрюльку и протянула Феликсу пососать. Он нерешительно попробовал. Сперва улыбнулся. Люси стала выглядеть невыносимо самодовольной.
— Он всему улыбается, — проворчала я.
Внезапно его ротик сложился в очертания высушенной розы.
— Ой, мне жаль, детка! Я ужасная мать.
— Видишь? — спросила я.
— Полагаю, какао слишком утонченный аромат для нёба ребенка, — сказала Люси. Она вздохнула и вылила содержимое кастрюли в раковину. — Завтра мы попытаемся снова. Снова не получится. Сделаем лучше.
II
Я ОФИЦИАЛЬНО СТАНОВЛЮСЬ ВЗРОСЛОЙ; РЯД НЕДОБРЫХ МЫСЛЕЙ О ДРУЗЬЯХ И СЕМЬЕ; ОТНОСИТЕЛЬНО БЕЗУЧАСТНЫЙ ЭЛЕМЕНТ АРГОН
— Предприятие не задается по миллиону причин, Аня, — назидал Чарльз Делакруа. Он показал себя прекрасным партнером, но заслушивался собственными речами. — О провалах помнят лишь некоторые. К примеру, никто сейчас не вспоминает, что человек, которому прочили место окружного прокурора, полетел с места по воле какого-то подростка.