Его взгляд встретился с моим, и я видела, как на долю секунды его губы изогнулись вниз, словно он был разочарован тем, как я его представила. Но он сразу же улыбнулся и протянул моей маме руку для рукопожатия.
— Рад встрече с вами, Ханна. Я много слышал о вас.
— Это забавно, — кивнула мама. — Потому что я ни слова о тебе не слышала.
Наступила тишина.
Неловкая тишина.
— Так мне следует присоединиться ко всем вам в неловкой тишине или стоит подождать в машине? — пошутил незнакомый мужчина, шагая по крыльцу с чемоданом в руках. На нем были очки и одетая поверх темных джинсов горчичного цвета рубашка, застегнутая на пуговицы.
Мама должна была отвесить скучноватому бойфренду пинок. Я не удивлюсь, если он окажется прорицателем.
И снова тишина.
Ужасно неловкая тишина.
Мужчина прочистил горло и протянул руку Тристану, вероятно, потому что заметил, что Тристан не подарил ему напряженный и растерянный взгляд, как я.
— Я Майк.
— Рад встрече, Майк, — ответил Тристан.
— Что случилось с Ричардом? — прошептала я маме.
— Не сработало, — тихо ответила она.
Шокирующе.
— Итак, мы с Майком надеялись, что сможем остаться на ночь здесь. Я имею в виду, мы можем поехать в отель, но… Я подумала, что было бы отлично поужинать вместе и пообщаться.
— Мама, сегодня вечеринка по случаю моего дня рождения. Эмма останется у Кэти и Линкольна на ночь, — я нахмурилась. — Тебе следовало позвонить.
— Ты бы не ответила, — ее щеки покраснели, и она крутила пальцы, как будто была расстроена. — Ты бы не ответила, Лиз.
И только после этого я почувствовала себя, как самая дерьмовая дочь в мире.
— Мы можем остаться на ужин, хотя… Я могу приготовить твое любимое мясо, если хочешь. И ты можешь присмотреть за Эммой. Я могу позвонить и отменить планы с Кэти.
Ее щеки порозовели, а улыбка стала шире.
— Это было бы прекрасно! Тик… эээ… Тристан, тебе следует присоединиться к нам за ужином, — он закатил глаза, выглядя разочарованным. — Хотя, возможно, сначала тебе следует принять душ.
***
— Ты продолжаешь делать лучшую курицу пармезан, которую я когда-либо пробовала, Лиз, — мама сделала мне комплимент, когда мы сидели за обеденным столом.
— Она не лжет, это прекрасно, — согласился Майк. Я подарила ему натянутую улыбку и поблагодарила их обоих. Майк казался милым, лучшим спутником для мамы, чем прошлый провальный опыт, с которым я видела ее. Каждый раз Майк тянулся через стол и держал маму за руку, что на самом деле заставляло меня чувствовать себя плохо из-за этого парня. Он смотрел на нее такими томными от любви глазами — я была уверена, что это всего лишь вопрос времени, когда она сделает ему больно.