— Милая, что-то случилось? — спросила мама, когда закончила свою проверку. — Выглядишь, словно вся тяжесть мира на твоих плечах.
— Я слышал, что твоя миссия в Сторваттене прошла хорошо, — сказал папа. Как канцлеру Дольдастама, предполоительно, ему предоставили краткую сводку о том, что там произошло. — Есть что-то, что ты не рассказала королю?
— Нет. — Я покачала головой и тяжело вздохнула.
Это было не совсем правдой. Я не могла сказать королю о том, что принц Кеннет флиртовал со мной, или как виновато я себя чувствовала, оставляя королеву Линнею, и, тем более, я не могла рассказать ему об озарении с участием Константина.
Но я не хотела рассказывать об этом родителям. Ну, по крайней мере, о части с Кеннетом и Константином. Происшедшее с Константином только напугало бы их.
— Я выполнила свою работу в Сторваттене, — сказала я, наконец, глядя на выжидающие лица родителей. — Но я не думаю, что я кому-нибудь помогла.
И тут слова посыпались из меня — все тревоги, которые я старалась подавить. Как я не была уверена в виновности Микко, и как мы с Каспером, возможно, непреднамеренно были замешаны в его несправедливом аресте. О том, что Линнея больше походила на ребенка, чем на королеву, и мне казалось неправильным оставлять ее там, где она могла быть подвержена гонениям и оказаться в небезопасности, если ее муж будет осужден. И, как я понимала, что если марксина Лизбет не сможет выполнить свое обещание и все изменить, мне придется вернуться и помочь Линнее и Микко. О том, как я не доверяла ни единому человеку в Сторваттене, когда дело до этого дошло — даже марксине Лизбет и принцу Кеннету. О том, что у всех, казалось, были противоречивые мотивы, и все вели себя порой уклончиво, будто они что-то скрывали, и я не могла быть уверена, происходило ли это потому, что они не доверяли мне, из-за того, что я была Канин, или потому, что они совершали что-то плохое.
В конце концов, мама прервала мой долгий бессвязный рассказ предложением перейти в столовую. Я села за стол напротив папы, пока мама наливала каждому большую чашку чая.
— Ты все сделала правильно, — сказала папа, когда я, наконец, закончила, а мама поставила передо мной чашку, прежде чем сесть рядом с ним.
— Тогда почему это не чувствуется? — спросила я. — Почему у меня такое ощущение, что я вообще ничего не сделала?
— Конечно, сделала, — исправил он меня. — Ты помогла одеть охрану Скояре в форму и утешила Линнею. Это именно то, что ты намеревалась сделать.
— Но там столько всего осталось незавершенным! — настаивала я.
— Это проблема работников королевства таких, как ты и я. — Он жестом указал на нас с ним. — Мы можем делать только то, что нам приказывают. Слишком много раз мои руки были связанны законом, и я знаю, как это разочаровывает. Но это все, что ты можешь сделать.