— Если бы у нас было больше доступа, я не сомневаюсь, мы могли бы помочь… — начала я, но Лизбет подняла свою руку, заставив меня замолчать.
— Вы уже и так помогли более чем достаточно, — сказала она. — Но я боюсь, что ваше время здесь исчерпало себя. Члены другого племени — не зависимо от того с какими хорошими намерениями и насколько хорошо образованные — не могут принимать участие в решении судьбы нашего короля.
Я опустила глаза:
— Конечно.
— Здесь все очень сильно меняется, и я искренне верю, что моя внучка в большей безопасности, и это все благодаря вам, — продолжила Лизбет. — Вы оба стали неотъемлемой частью в улучшении нашего образа жизни здесь, в Сторваттене.
— Мы составили отчет с нашими рекомендациями, — сказал Каспер, так как становилось ясным, что Лизбет собирается отослать нас. — Что вы хотите, чтобы мы с ним сделали?
— Я бы хотела, чтобы вы закончили его. Мы определенно возьмем все ваши рекомендации на обсуждение, — сказала Лизбет.
— Но Нана, Микко… — заскулила Линнея, нетерпимая ко всем разговорам не о своем муже — что было понятно, учитывая ее отчаяние.
— Линнея, любовь моя, мы это проходили уже много раз. — Лизбет говорила мягко, но на ее лице было видно напряжение — жесткая улыбка, раздражение в глазах. — Следствие разберется в том, что происходит. Я знаю, ты любишь его, но ты должна подождать — как и я, и все королевство — чтобы выяснить правду, а потом тебе придется научиться довольствоваться тем, какая она будет.
— Но это не справедливо! Это не правильно! — закричала Линнея со слезами на глазах, затем повернулась ко мне. — Брин! Скажи ей!
Сначала я ничего не сказала, застигнутая врасплох, но, наконец, придумала:
— Моя королева, вы же знаете, что мое мнение об этом не повлияют на результат.
— Она права, Линнея, — сказала Лизбет. — Ты должна научиться быть терпеливой.
Линнея откинула назад свои платиновые волосы и попыталась остаться собранной, но все утро она едва сдерживалась. Все это стало слишком для нее, и она разрыдалась. Ее бабушка потянулась, чтобы успокоить внучку, но она оттолкнула Лизбет. Бормоча извинения, забежала в ванную захлопнула за собой дверь.
— Я сожалею о ее вспышке, — сказала Лизбет. — Она еще слишком молода, а прошлые несколько недель были тяжелыми для нее.
— Нет необходимости в извинениях, — заверила ее я. — Но кажется, вы сказали, что наше время здесь подошло к концу.
Лизбет подошла к кровати и надела пиджак, к воротнику которого уже была прикреплена большая сапфировая брошь.
— Я действительно думаю, что вы помогли в меру своих возможностей.