— Занятно наблюдать эту маленькую драму, — прерывает Астон, — мы стоим посреди вражеской территории и цепляемся за разгадку надежды, которая ускользает от них. Так что, возможно, мы должны оставаться движущимися мишенями?
— Верно, — бормочет Солана. — Прости.
— И ты меня, — говорю я. — Так… кто-нибудь знает, где железнодорожные пути?
— Я знаю, как их найти. — Астон похлопывает ледяной ствол самого близкого дерева. — Лезь давай, Красавчик.
— Отличная идея! Учитывая то, что одна рука у меня не работает, — напоминаю я ему. — Может, ты будешь отжигать там?
— Я это сделаю, — говорит Солана, подпрыгивая, чтобы схватиться за самую нижнюю ветку.
Ей не хватает, по крайней мере, шести дюймов.
— Честно, если бы я знала, что работаю с идиотами, — рявкает Арелла, — я бы одна отправилась на это спасение.
— Мм, нам не было бы нужды в спасении, если бы…
— Да, я знаю, — говорит Арелла, перебивая меня.
Она складывает чашечкой руки вокруг рта и взвизгивает, и маленькая серая сова выныривает от дупла в одном из деревьев и приземляется на ее запястье.
Сова слишком милая, чтобы испугать меня… хотя тот супер причудливый способ, которым птица может развернуть свою голову, напрягает. Арелла почесывает ее перья в крапинку и делает несколько трелей до тех пор, пока сова не подмигивает своими огромными желтыми глазами и не поднимается в небо.
— Лучший способ получить вид с высоты птичьего полета, — говорит Арелла нам, — попросить птицу.
Конечно же, когда сова возвращается, она говорит ей, что мы должны направляться на северо-восток.
— Большинство следов находится под снегом, — говорит Арелла, — но она говорит, что несколько строений находятся на полпути к вершине горы.
— О, хорошо… время для небольшого горного восхождения, — заявляет Астон с сарказмом.
У меня такое же мнение.
Я всегда ненавидел походы. Прогулка по льду и снегу без обуви или снаряжения — это в миллион раз хуже. Пешие прогулки зимой, когда каждый скрип или треск может быть злым солдатом, идущим нас убивать?
Да… каждая минута в значительной степени чувствуется подобной тысяче лет.
Я понятия не имею, сколько времени мы идем, когда Арелла шипит, чтобы было тихо, размахивая руками, проверяя воздух.
— Я что-то чувствую, — шепчет она. — Глубокая дрожь внизу позвоночника.
— Я ничего не чувствую, — говорит ей Астон. — Я думаю это…
Мягкий скрип перебивает его, и мы все сосредотачиваемся на бедре Ареллы, где начал вращаться серебряный анемометр.
Астон хватает меня за руку:
— Подними нас в воздух… сейчас же! И используй Западный!
Вокруг не так много ветров, но мне удается запутать горстку в пузырь ветра. Солана, Астон и Арелла цепляются за меня, когда я запускаю нас в небо.