– Но сегодня она была даже одета как ты. Это случайно?
Клэр посмотрела на меня устало, словно на маленького ребенка, спрашивающего глупости.
– Яд, у меня много денег. Очень много, и я их трачу. То, что надоедает, часто отдавала Эстер…. Она приехала, ждала меня… и вот… Зачем она приехала?
– Если бы она не приехала, – отрезал Кэлз, – там бы лежала ты.
Клэр снова разрыдалась.
Выглядела девушка сильно расстроенной, но я все же уточнила, чтобы знать наверняка:
– Клэр, точно не ты ее пригласила в Кейптон?
– Нет… нет, она сама решила навестить. – Было непохоже, что девушка врет. Правда, червячок сомнения грыз. Клэр была хорошей актрисой. – Эстер обычно приезжала пару раз в месяц.
Голова разболелась, и я не могла пока связать все события в единую цепочку. Было ясно, что эти два убийства связаны, но непонятно, Эстер просто перепутали с Клэр или убили ей в назидание.
– Ты ведь понимаешь, что охотились за тобой? – спросила я у нее.
Клэр вскинула на меня испуганные глаза, но через секунду едва заметно кивнула.
– Кто это мог быть?
– Я уже говорила законникам – не знаю, – устало отозвалась она. – Тот бугай, который остановил тебя. Даже не представляешь, какой он дотошный!
– Он тебя уже допрашивал?
– Не сейчас. – Девушка поморщилась. – Тогда, когда убили Расти.
Я покосилась на комнату. По-хорошему, стоило бы туда заглянуть, но я знала – нечего и пытаться, только нарвусь на скандал. Поэтому я осторожно отступила к двери и, пока Кэлз утешал в очередной раз Клэр, постаралась улизнуть, пробормотав на прощание что-то маловразумительное.
Ушла я очень вовремя. Показавшиеся из комнаты законники направились к Клэр и Кэлзу. Я поняла, что быстро их не выпустят. У меня не было сил сидеть здесь и дальше. Мне требовалось отдохнуть и подумать, поэтому я без зазрения совести ушла.
Я приехала домой совершенно разбитая. Налила себе огромный бокал кофе, достала несколько баночек, которые использовала очень редко. Их собирала для меня мама – крупица бодрости, чуть-чуть сил. Тэсс не любила магию, а вот я, выросшая в среде, где волшебство было естественным, иногда позволяла себе взбодриться подобным образом. Главное – не переусердствовать.
Здравый смысл говорил о том, что лучше лечь спать. Тело чувствовало себя отвратительно, но вот мозг работал. Строил теории, и я знала, в таком состоянии уснуть все равно не смогу. Рука под вечер разболелась, и я с сожалением отложила в сторону блокнот – вряд ли сегодня получится что-либо нарисовать.
В доме, несмотря на работающий охлаждающий куб, было жарко, и я, прихватив с собой чашку, вышла на террасу – слушать шум волн и вдыхать свежий соленый воздух. Ветерок, дующий со стороны океана, был теплым и ласково трепал волосы, а я стояла и думала, как мне сложить в голове картину. По всему выходило – никак. У меня на руках не было ровным счетом ничего. Я даже на одном месте преступления не была совсем, другое видела лишь мельком.