— Ты хочешь сказать, что мальчик один во всем доме?
— Никакой охрана я там не видеть, — повторил Майкл. — Саша, ты уверен, что хочешь делать так?
— Уверен, Майкл, уверен. Возвращайся к машине и жди меня там. Если услышишь шум, то сразу не уезжай. Иначе за тобой погонятся. Выжди пару часов. Если меня поймают, я скажу, что один. В Виндхуке иди сразу в российское посольство и сообщи Хмелеву, где я нахожусь. Может быть, он сумеет что-нибудь сделать… А теперь я пойду.
— Саша, — спросил Майкл, и в темноте Турецкий увидел, как блеснули его белки, — этот мальчик на самом деле твой сын?
— Нет, Майкл. Это не мой сын.
— Это сын твоей близкой знакомой девушки?
— Нет.
— Саша, а почему тогда ты делать все это?
— А черт его знает, Майкл, — усмехнулся Турецкий. — Я и сам толком не понимаю.
Прислушиваясь к каждому звуку, Александр Борисович медленно пошел к деревне. Ему казалось, что он производит слишком много шума. Каждый раз, когда под его армейскими ботинками раздавался хруст, он застывал на месте и какое-то время стоял не шевелясь.
Обойдя деревню, он осторожно подобрался к нужному дому. В доме, как и во всей деревне, стояла мертвая тишина.
Александр Борисович заглянул в окно.
Мальчик действительно находился там. Он лежал на низкой кровати, укрытый простыней, и спал.
Если бы он только знал, что за ним пришли! Насколько бы тогда все было проще. А теперь нужно не только не разбудить Сэма, но и не испугать мальчика. Если он закричит, все пропало.
Александр Борисович отодвинулся от окна и подошел к задней двери.
Вот засов, про который говорил Майкл. Турецкий попробовал поддеть его, но ничего не вышло.
Черт! Не хватает еще только провозиться с замком. Майкл сказал, что он открывается легко. Надо было спросить, как именно он открывается.
Александр Борисович предпринял еще одну попытку — и снова неудача.
Главное — успокоиться. Все получится. Только надо успокоиться.
За его спиной раздался шорох, и вдруг Александр Борисович Турецкий со всей отчетливостью понял, что у него за спиной кто-то стоит. Ему показалось, что он чувствует дыхание этого человека на своей шее.
Тогда он повернулся.
Перед ним стоял почти двухметровый африканец с жестким, словно выточенным из камня, лицом.
В руках африканец сжимал автомат.
В следующий момент он резко взмахнул прикладом, и Александр Борисович потерял сознание.