Небольшие группки варваров на конях крутились рядом, словно комары, злобно кусая. То один, то другой кнехт вылетал из седла, пронзенный стрелой. По лошадям они редко стреляли, и все же кони тоже получали ранения и падали. Иногда товарища успевали подхватить, посадив рядом с собой прямо на ходу. Чаще такое заканчивалось смертью или пленением.
Сунтир фем Бэрк продолжал вести своих людей вперед вопреки всему. Он надеялся, что вокруг для нападающих достаточно более легкой добычи, и, не получив желаемого, они отстанут. К тому же, догнав своих удравших конников, можно оказаться в окружении значительного отряда. Тут уж вместо обвинений впору им кланяться. Лишние несколько сотен человек – серьезное подспорье, и можно даже всерьез огрызнуться.
Они не успели. Целеустремленная группа была кем-то из вражеских командиров замечена, оценена и атакована. На этот раз тяжеловооруженные всадники под стягом со зверем встретили их практически в лоб. Столкновение оказалось жутким. Обычные лошади не выдерживали толчка, будучи много легче специально выращенных тяжеловесов, несущих людей в броне. Догнать они бы не смогли никогда, зато весом буквально опрокидывали более легких противников.
Плотная группа невольно распалась, расколотая мощным ударом. Общий кулак превратился во множество схваток, и порыв пропал. Фактически общее командование, как и попытка уйти, закончилось. Часть беглецов, не мудрствуя, рассыпалась в стороны, как брызги воды под упавшим камнем, в надежде удрать, пока идет схватка. Вряд ли им это удалось. Вокруг было достаточно много легкой кавалерии, норовящей оставить себе на память имущество проигравших, забрав жизни.
Фоули было не до праздного изучения окружающего мира. Прямо на него выскочил один из железных людей, бодро машущий здоровенным топором. Человек был могуч как мамонт и махал секирой, будто она ничего ни весила. Меч слишком легок, чтобы парировать удары, и легко мог сломаться. Приходилось крутиться, пятясь в общей свалке, и выжидать подходящую возможность. К счастью, их неожиданно разделили, и перед ним очутился совсем другой варвар, с саблей.
Что это враг – никаких сомнений, не требовалось даже подтверждение в виде боевого клича, регулярно издаваемого всеми. Одни бьющиеся вопили «Грай» и «Рикс», другие «Империя», обозначая принадлежность. На щеках у всадника присутствовали синие разводы татуировочных узоров. Среди охраны наместника таких не водилось.
Фоули ударил острием меча в грудь, пробил кольчугу насквозь и еще успел заметить изумленный взгляд, когда его лошадь с жалобным ржанием вскинулась, раненная кем-то. Может быть, это и произошло не специально, ему от этого не легче. Он вынужден покинуть свой последний шанс уцелеть, если не желал оказаться под упавшим животным.