Думая о Насте, Савва Саввич не забывал о своих делах и к вечеру, на закате солнца, решил поискать поживы и на казачьей половине села. Здесь, он знал это хорошо, нужда прижала Филиппа Рудакова. Второго сына обмундировывает Филипп, и, хотя имеет середняцкое хозяйство, приходится ему туго. Из станицы требуют семьдесят рублей за седло, а где их взять? Все это известно Савве, к нему он и направил своего Сивка. «Скотину будет продавать Филипп, ясно, да и не одну, самый раз поприжать его», — рассуждал про себя Савва Саввич, издали, как ворон падаль, почуяв добычу.
— Филипп был у себя в ограде. Ответив на приветствие Саввы, он не спеша, с развальцем подошел к воротам.
— Скотинку, Филипп Иваныч, тово…. продаешь? — сразу без лишних обиняков приступил к делу Савва Саввич.
— Скотинку? — переспросил Филипп и, не торопясь с ответом, степенно разгладил черную с проседью бороду, делая вид, что он раздумывает, стоит ли продавать, когда и нужды-то особенной нет. — Есть у меня коровка по пятому году— ежели цена подойдет, могу продать. Во-он она стоит, отсюда видать, красная, белобокая. Стародойка — не телилась нынче, зажирела, так вся и трясется, как студень. И огулялась рано, к рождеству отелится. Иди смотри.
— Чего ее смотреть, сговоримся о цене — тогда и посмотрим. Сколько за нее просишь?
— Да уж, чтобы лишнего не запрашивать, сорок целковых думаю взять.
— Христос с тобой, Филипп Иваныч! Где ты слыхал такие цены на коров?
— Корова корове разница, Савва Саввич. Я потому и говорю — иди посмотри, какая она, матушка, выгулялась. Заколоть — так целый амбар мяса. Вот и считай, ежели по четыре рубля за пуд, то одного мяса больше чем на сорок рублей будет. Да жиру она даст не меньше пуда, да потрох, да кожа.
— Подсчитывать-то оно хорошо, Филипп Иваныч, и заколоть не долго, а вот попробуй-ка продать его, мяско-то? С деньгой-то сам знаешь, как туго в народе, а распродать-то его надо за один день, потому что время не зимнее, не продашь — оно, тово… испортится. Вот и придется раздать мяско по долгам, а потом ходи к ним без шапочки, кланяйся за свое добро с полгода, а то и больше. Не-ет, уж я-то эти дела знаю, не первый год живу на свете. Самое, брат, милое дело, ежели, тово… покупатель нашелся, продать на ногах. Деньги на бочку и… «Ты Пахом — я Пахом, долга нету ни на ком».
— Оно конешно, — согласился Филипп, — сойдемся в цене— так чего ж… меньше хлопот. Запрос, говорят, в карман не лезет. Говори свою цену.
Савва ответил не сразу. Сначала посмотрел во двор, где находились Филипповы коровы, перевел взгляд на Филиппа и, похлопывая черенком плети по голенищу, негромко сказал: