— Удобно сидеть? — нагло оскалился хан, недвусмысленно упираясь между ног жены чем-то большим и твердым.
Нет, Элиза даже очень прекрасно представляла, чем именно он упирается, спасибо романам Эриндриэля, она знала, что становится у мужчин большим и твердым в моменты возбуждения. Ох, а вдруг он прямо сейчас и насадит ее на свое «осадное бревно»? Да это будет похоже на казнь на колу! А оно вон как давит, вот- вот и проткнет! Она постаралась подняться выше. Страшно как! Хотя чего бояться? От этого не умирают, а служанки шептались, что первый раз всегда очень больно, надо просто перетерпеть. Но как стыдно! А этот орк противный еще и руки распускает! Гладит по шее, спине, попе.
Под водой касания ощущались совершенно по-другому, более нежно и невесомо. Вот его пальцы пробежали по спине и, не останавливаясь, скользнули между округлых половинок вниз. Элизабет изо всех сил сжала бедра, но пальцы мужа нагло вторглись и начали ласкать такое место, о котором и говорить стыдно, а не то что позволять кому-то его касаться. Она уткнулась в плечо орка и тихо застонала от стыда. Отпустить руки и попробовать оттолкнуть? Ну, не позволит же он ей утонуть по-настоящему? Или позволит?
— Смотри в глаза, женщина! — властно прозвучало над ухом.
Элиза не посмела перечить, как и тогда, в полумраке темной гостиной, ей вдруг захотелось подчиниться.
— Попроси меня.
— Глаза как у огромного кота — желтые. Властные. Довольные. И нет в них ничего, кроме смеха.
А наглые пальцы уже добрались до самого сокровенного и ласкают там, иногда погружаясь внутрь совсем чуть-чуть, но от этого замирает сердце в ожидании неминуемой боли и горячит низ живота от медленно накатывающего возбуждения. И хочется, чтобы орк не останавливался, и мучительно стыдно, оттого что этого хочется.
— Что попросить? — тихо спросила Элиза, не в силах отвести взгляд.
— Продолжить или остановиться.
И только она приоткрыла губы, чтобы приказать мужу остановиться, как он накрыл ее рот своим и поцеловал. Сильно, до боли, царапая клыками, проникая языком внутрь, раздвигая зубы, бесстыже и собственнически. Одновременно с этим Элиза почувствовала, что внутри нее уже скользит больше одного пальца, неглубоко по самому краю, но и это было так приятно, что она непроизвольно подалась навстречу движениям мужа.
— Не останавливайся, — хрипло прошептала она, когда Шеол, наконец, оторвался от ее губ. Во рту был солоноватый привкус, он поранил ее клыками, но даже это возбуждало.
Орк довольно рыкнул, крутанулся в воде, так что Элизабет оказалась у него на спине, и резко нырнул. Он стремительно плыл к небольшому острову, рассекая воду мощными гребками. Элиза распласталась вдоль широкой спины мужа, вытянув ноги и крепко держась за мускулистую шею.