Егор оставил Тамаре свой налобный фонарик, чтобы она смогла разделать крыс, а себе взял старый советский фонарик с динамо. Аккумулятор в нем давно не держал, так что приходилось постоянно тренировать динамо, разрабатывая кисть. Под энергичные «вжикания» фонарика, они с сыном снова удалились в темные тоннели.
Перед обрывом Егор снял с себя ремень свой любимый кожаный ремень, похожий на армейскую портупею и протянул его сыну.
— Зачем это? — Удивился тот.
— Затем, Матвей, что лезть придется тебе. Меня ты не удержишь.
Ремень немного болтался на щуплом теле сына. Егор пристегнул карабин к ремню.
— Это страховка, не надейся, что ремень тебя обязательно выдержит, держись за трос крепко.
Матвей немного растерялся от такого поворота дел. Ему казалось, что отец не совсем вправе отправлять его на дно ямы, что может быть опасно.
— Не трусь Матвей. В детстве для меня это было такой же привычной вещью, как для тебя вечное сидение в телефоне и компьютере. Просто держись, а я буду травить понемногу.
— Травить? — Не понял значения слова сын, воспитанный цифровой эрой.
— Опускать понемногу. — Пояснил отец.
Трясущимися руками, Матвей ухватился за трос и стал на краю. Отец уперся ногой в выступ, обмахнул в один раз вокруг себя трос и замер.
— Готов? — Спросил он сына.
— Готов, кажется. — Неуверенно сказал Матвей.
— Ложись на живот и спускайся. Ищи ногами опору, чтобы руки не уставали быстро.
— Хорошо, я попробую.
Матвей лег на краю обрыва, свесив ногу вниз. Егор видел дергающийся фонарик и шарканья ботинок по стене в поисках опоры.
— Тут ничего нет, пап, гладко всё.
— Тогда берись обеими руками за трос и просто спускайся.
Совершенно неподготовленный для этого ребенок, слишком много делал всего, чего не надо было делать. Он пыхтел на краю, не решаясь полностью опуститься вниз. Продолжал скрести ногами по стенкам, вместо того, чтобы просто повиснуть на тросе.
— Матвей, я начинаю травить, просто держись за трос.
— Сейчас, сейчас, я еще не готов. — Испуганно возразил Матвей.
— Соберись, Матвей, я начинаю.
Фонарик дернулся и исчез, выхватив светом край ямы.
— Ты как? — Спросил отец.
— Держусь. — С натугой произнес Матвей.
Егор принялся травить трос. Метр за метром он опускал сына вниз. Трос перестало тянуть, когда в руках еще оставалось не меньше метра.
— Я на дне! — Крикнул Матвей. Голос его немного дрожал.
— Осмотрись, как следует, точно на дне? — Попросил его отец.
Фонарик забегал по дну ямы.
— Точно. — Подтвердил сын.
— Отстегивай карабин и лови бутылку.
Матвей отстегнулся. Егор обмотал свободный конец вокруг себя. Потом он достал фонарик и посветил им в яму.