Удивлению женщин не было предела, когда перед ними вывалили с десяток разнокалиберных банок.
— Откуда это? — Удивилась Тамара, считающая внутренности горы абсолютно необитаемыми.
— Спелеолог-одиночка один, сгинул здесь, а вещи его остались.
— Бедняга. — Пожалела его Тамара.
Но в душе у нее стало радостно оттого, что крысиный суп можно было и не готовить.
— А что в них? — Катюха брала в руки банку, вертела ее, трясла, пытаясь определить по звуку ее содержимое.
— Сюрприз будет. — Ответил ей брат.
— Семья, в качестве поощрения нас за то, что мы нашли этот схрон, предлагаю устроить небольшой праздник. Откроем самую большую банку и съедим ее. Кто за?
— Я за-за-за! — Запрыгала Катюшка, горя от нетерпения.
— За. — Подняла руку Тамара.
— И я за. — Присоединился Матвей.
Егор выбрал самую большую банку, воткнул в нее нож и открыл крышку. В свете фонаря невозможно было разобрать содержимое банки.
— Что это? — Не удержалась первой дочь.
Егор осторожно лизнул нож.
— Повидло… сливовое, в садике такое ел.
— Урааа! — Воскликнула Катя. — Я уже по сладкому соскучилась. Дай попробовать.
Егор зачерпнул ложкой желеобразную массу повидла и отправил дочери, разинувшей рот как птенец.
— Так, семья, я предлагаю вскипятить немного воды и употребить её вместо чая с повидлом. — Предложил отец.
Детям трудно было ждать, но Егор настоял на этом. Пока вода закипала в котелке, он смастерил из парафина и веревки свечу. Когда свеча была готова, он поднес ее к синему пламени газовой горелки. Немного потрескивая влагой, свеча разгорелась, распространяя вокруг себя уютный теплый свет.
— Тушите фонари. — Приказал Егор.
Внутри желтой сферы создаваемой светом свечи было уютно. Неровное пламя гипнотизировало. Хотелось смотреть на него не отрываясь. Каждого из членов семьи в этот момент посетило ностальгическое чувство домашнего уюта. Как мало им было нужно сейчас, чтобы почувствовать себя счастливыми, и каким недостижимым казалось счастье тогда, всего неделю назад. Тамара подумала о самой себе до этой поездки и вдруг поняла, что не понимает ту женщину, вечно сравнивающую себя со всеми, отчего в душе всегда было тянущее чувство, что у тебя чего-то не достает для ощущения счастья.
Егор почувствовал исходящее ото всех чувство умиротворения и сам поддался ему. Оно физически присутствовало в границах освещаемых трепыхающимся пламенем свечи. В темноте пещеры умиротворения не было. Там притаилось леденящее чувство неопределенности, и пока горела свеча, этому чувству не было место в душах людей.
Вода в котелке закипела. Егор разлил кипяток по одноразовым стаканчикам. Кате разбавил его холодной водой. Как торт на день рожденья, посередине импровизированного стола стояла жестяная банка с повидлом. «Чай» пили молча, причмокивая да шмыгая носом. У Катюшки кипяток почти не отбавлялся. Вскоре по дну банки застучали ложками. Отец с матерью оставили право детям доесть повидло до конца. Право облизать банку Матвей предоставил сестре. Катя осторожно возила по дну пальцем, собирая липкую сладость, а потом облизывала палец.