Не успел я договорить, как девушка уже была возле моего кресла на коленях, склонив голову.
– Ради рода я готова отдать свою жизнь! Большего у меня просто нет!
Олес поперхнулся чаем.
– Достойный ответ представителя рода серых. Этим вы и отличались от темных и светлых. Приходи завтра в полночь за двадцать минут до полной луны, – я посмотрел на Олеса. – А вас, милорд, я попрошу сохранить сие в тайне, ибо решается судьба этой леди.
Олес поставил чашку и, решительно встав, резанул левую ладонь выхваченным кинжалом.
– Клянусь сохранить в тайне то, что услышал и услышу касательно проклятия рода серых эльфов. – Капли крови так и не достигли пола, исчезнув из мира живых, а во всех остальных слоях в воздухе высветился иероглиф принятия богами клятвы. – Думаю этого достаточно?
– Вполне, – я кивнул головой.
– А как ты собираешься ей помочь? – Олес взял остывшую чашку с недопитым чаем и залпом осушил, после чего принялся заново наполнять чашку. – Великолепная вещь, просто великолепная.
– Завтра увидишь сам, – я улыбнулся, – кстати, скоро домовые принесут твою кровать и твои вещи. Завтра сделают перегородку для разграничения крыши на комнаты.
– Мой друг, Курт, вы даже не представляете, как я рад знакомству с таким человеком, как вы!
– Мы вроде перешли на ты? Миледи, я надеюсь, то же и в отношении вас, и, пожалуйста, встаньте.
– Хорошо, проводник, – слово «проводник» она использовала на истинном наречии, которым владели только эльфы.
– Курт, и никак иначе, леди Элласиэль!
– Хорошо, Курт, – Элласиэль коротким жестом отключила работу ожерелья и устало помассировала глаза и виски.
Этого следовало ожидать от долгого использования артефакта. Все имеет свою цену, а на нее теперь накатила просто дикая усталость.
– Леди, меня мучает один вопрос…
– Я готова ответить на любой, даже нескромный, – улыбка появилась на ее лице и легкий румянец.
Что-то она спешит, ритуал привязки артефакта, который хранится в моей сумке в сфере свернутого пространства, – долгая и неприятная работа. То, что она мне поверила сразу – это честь нашему роду, еще ни один из рода смерти не опозорил себя обманом своих поступков. Мы говорим то, что делаем, и делаем то, что говорим.
– Скажите… скажи, Курт, а что привело тебя на учебу в академию? Насколько я могу понять, ты на голову выше всех имеющихся здесь учителей, вместе взятых?
– Обстановка. Смысл столетиями торчать в родовом замке, прежде чем принять бразды семейного дела? Я решил посмотреть мир своими глазами, а не через красочные буклеты или картины, которые – лишь отражение реального.