Интонация, с которой он говорил об Эбби, выражение его глаз, жесты — все свидетельствовало о том, что смерть девушки стала для Тая невосполнимой утратой. Он сказал, что не видел ее много лет. Чарли поверил ему. Интуиция подсказывала, что парня можно обвинять в убийстве девушки с таким же успехом, как и в убийстве собственной матери. В нем не было зла и агрессии. Несмотря на это, Чарли вынужден был соблюсти процедуру до конца. Он попросил Тая сделать анализ ДНК, чтобы выяснить отцовство плода Эбби. После того как из лаборатории в Миссоле пришли результаты анализов, Чарли не скрывал, что прочел их с облегчением: Тай не был связан с беременностью погибшей девушки.
Чарли и его дочь добрались до трейлера. Наблюдая за Люси, которая мастерски вела своего пони, Чарли невольно залюбовался дочерью, а затем повел и свою лошадь. По дороге назад им, как всегда, овладела грусть. Так бывало, потому что ему предстояло расстаться с его девочкой. Угасающий свет дня словно перекликался с настроением Чарли. Как говорила его бабушка, жизнь слишком переполнена ненужной суетой. Лучше не скажешь.
Чарли звонил Куперам не очень часто, но регулярно, даже если ему нечего было им рассказать. Он не хотел терять с ними связи. Они должны были понять, что дело все еще открыто и активно расследуется. Он привязался к этой семье, потому что его восхищала их сдержанная, исполненная достоинства манера, с которой они воспринимали потерю своей дочери. Однажды он так и сказал об этом Бену, в ответ на что тот, выдержав небольшую паузу, произнес:
— Истинная утрата относится ко времени четырехлетней давности. Сейчас мы, по крайней мере, знаем, где она.
Чарли старался звонить им обоим, но не мог не признаться себе, что вести разговоры ему было приятнее с Сарой. Он понимал, конечно, что именно Сара стала причиной его пристального внимания к делу, которое при других обстоятельствах он бы уже давно передал или закрыл. Они встречались лишь однажды, когда она приезжала забирать тело своей дочери в Миссоле, но образ этой женщины остался в памяти шерифа. Ему нравилось слышать звук ее голоса по телефону, аристократический, изысканный, немного хриплый. В один только голос можно было бы влюбиться. Иногда они разговаривали по полчаса или даже более того — в любом случае гораздо дольше, чем потребовалось бы на то, чтобы сообщить, как продвигается расследование.
Около месяца назад во время их очередной телефонной беседы Сара поинтересовалась, что он любит читать. Неожиданно выяснилось, что их вкусы в литературе удивительно совпадают. Чарли думал, что ее пристрастия более рафинированные, чем его собственные, но, когда он сказал ей, что ему нравятся Пэт Конрой и Кормак Маккарти, она голосом, полным энтузиазма, сообщила ему, что «Принц отливов» и «Кони, кони…» всегда были в списке ее любимых книг. Она высказала искреннее сожаление по поводу того, что продала книжный магазин и теперь не имеет возможности прислать ему новинки и отзывы.