Но чего я точно не ожидал от брата, так это того, что он решит украсть дочь Асмодея. В другое время я бы восхитился этим поступком. Да, что там говорить, я бы сам, лично, выкрал это исчадие Ада и привёз к нему. Но не сейчас. Не тогда, когда клан только начал поднимать голову. Когда мы были ещё слишком слабы для того, чтобы дать достойный отпор. Раз и навсегда покончить с демоном. И не тогда, когда мне есть, что терять. Нечто намного большее, чем власть или уважение подданных. Те, за кого я эгоистично готов отдать ещё столько же жизней, делая вид, что забыл произошедшее с нашим кланом.
Серафим отчитался и замолчал, хладнокровно ожидая моей реакции на услышанное. А у меня появилось смутное подозрение того, есть что–то ещё, о чём он умолчал. Я нутром это чуял. Что–то не менее важное, чем похищение отродья демона и слежка за Марианной. Проклятье! Руки непроизвольно сжали подоконник. По донесению Зорича за Марианной вели наблюдение ищейки Северных львов. Долбаный Эйбель! Он тоже что–то затеял, и, я голову готов дать на отсечение, что немец связан с Асмодеем. Уж если и сохранилось у меня какое–то из человеческих чувств, то это интуиция. Вспышка злости охватила тело, глаза заволокло красной пеленой. Какого хрена, Влад?! Почему ты даже не посоветовался со мной. Хотя, когда это он считался с мнением своего блудного брата. Он же аристократ. Лев! А не презренная Гиена, каковой он до сих пор, видимо, считает меня.
Я лежал с закрытыми глазами на нашей кровати и думал, думал, думал. Голова уже отказывалась работать, посылая меня к такой–то матери.
Услышал тихие шаги жены. Марианна открыла дверь и зашла в комнату. Воздух сразу наполнил её аромат. Я шумно втянул его в себя...Мой любимый парфюм. Самый возбуждающий и самый дорогой для меня.
– Не притворяйся, что спишь, Николас! Или так притомился за последние пять сотен лет, что решил отдохнуть?
Марианна села на край постели и провела пальчиком по моим бровям, будто стараясь разгладить складку между ними. Всё так же с закрытыми глазами я наслаждался её такими простыми и невинными прикосновениями. Палец спустился по щеке вниз и начали обводить губы. Я высунул язык и облизал его, затем медленно втянул в рот и услышал, как она прерывисто вздохнула. Я открыл глаза и встретился с её взглядом. Что только в нём не отражалось: и зарождающееся возбуждение, и бездна нежности, и тонна беспокойства. Всё–то ты чувствуешь, маленькая моя!!! Как же мне оградить тебя от всего этого...
– Они уже ушли, Ник.
– Я знаю, девочка моя!
Я притянул её к себе и обнял. Марианна устроилась у меня на плече, забравшись с ногами на кровать. А я наслаждался минутами спокойствия с ней, безотчётно гладил её волосы и плечи.