— Зиберина, — требовательный голос прозвучал над ее головой, но она лишь отмахнулась от следовавшего за ней Райнира, не отрывая взгляда от лишенного свободы движения пленника, в чьих глазах начинало разгораться яростное желтое пламя. Метаморфоза происходила стремительно: еще секунду назад лишь глаза с затаившейся игрой света могли выдать его, а теперь сбитый с толку Советник удерживал лишь отдаленно напоминающую человеческую фигуру, с непропорционально длинными и сильными руками, напоминающими лапы. Приятные черты лица хищно заострились и покрылись короткой шерстью, глаза увеличились в размере, а зубы превратились в острые клыки.
Собравшиеся в тронном зале люди в ужасе ахнули, слаженно и торопливо отступая назад. Даже приехавшие вместе с ним мужчины, замерев, со страхом и недоверием смотрели на перевоплотившегося зверя, издающего протяжное рычание.
Высокая фигура в длинном черном одеянии стремительно закрыла ее собой, а сильная рука задвинула за спину, словно защищая от возможного нападения.
— Твоя сила удержит надежнее любых, самых крепких оков, а мне необходимо осмотреть его.
Райнир резко обернулся, услышав ее слова. Всего секунду он колебался, затем отступил, пропуская ее вперед и следуя всего в шаге позади. Зиберина уже не обращала ни на что внимания, полностью поглощённая беглым и торопливым осмотром пленника, недвусмысленно скалившего длинные и острые, как бритвы, клыки, с которых стекала ядовитая слюна.
— Как ваш князь смог так оплошать, что допустил до трона перевертыша? — Угрожающе поинтересовался Сорель у сжавшихся спутников пленника, с шипящими, грозными нотками в ледяном тоне.
— Это — не перевертыш. Нет, — Зиберина склонила голову на бок, встречая по-звериному выразительный злобный взгляд с яркой желтизной, — эта тварь намного хуже и опаснее.
— Ты сталкивалась с ними прежде?
— Да, всего один раз. Когда парочка этих созданий за одну ночь вырезала небольшой приморский городок.
Пальцы Райнира засветились ярким огнем, но она перехватила его запястье, удерживая от необдуманного и слишком поспешного решения.
— Я могу спасти его, обращение не закончилось, в нем еще остались человеческие черты.
— Спасти? Кого ты хочешь спасти, этого зверя?
— Нет, — она бросила на разозленного мужчину раздраженный взгляд, но все же с неохотой пояснила, — того человека, чье тело занял верш. Он все еще противится силе и воле поработившего его паразита. Мне нужна лаборатория…
— Вы не могли бы пояснить, с кем мы имеем дело? Я впервые слышу об этих тварях…
Зиберина задумалась, не торопясь отвечать на вопрос. Страшные воспоминания обрушились на нее, затягивая в темную, бездонную пропасть. Это произошло так давно, когда она еще только покинула степную деревушку, в которой больше не было удерживающей ее на месте Аи. Старая знахарка отправилась к праматери, а она устремилась дальше: в поисках новых знаний и обманчивого, но такого желанного покоя. День за днем, неделя за неделей она отдалялась от центральных равнин, выбираясь на приморские земли, граничащие с жаркими, дикими Южными островами, рассадниками чудовищных культов и губительных болезней, что выкашивали деревушки подобно жесточайшему мору. Еще до ее появления, в Сеархале, небольшом прибрежном городке случилось страшное несчастье: чудовищная болезнь косила людей целыми семьями, начинаясь как простая лихорадка, с которой тамошние лекари легко справлялись, и заканчиваясь полной деградацией человека, теряющего свой истинный облик: как внешний, так и внутренний. Неизвестный недуг поражал тело, превращая его в уродливую, истощенную и высохшую оболочку со страшными зияющими ранами на пожелтевшей, словно старинный папирус коже, и пожирал разум, оставляя больного безумцем, бредившим наяву о страшных чудовищах и монстрах, что подкарауливают его ночами… А затем больные покидали свои дома: уходили, чтобы умереть вдали от родных, чтобы те не видели их страшных мук, как думали горожане, даже не подозревая о страшной метаморфозе, которая происходила с их близкими людьми, зараженными невиданной болезнью…