Я хочу его увидеть.
Да, даже после того, что произошло, или не произошло, между нами.
* * *
После того, как пожилая домработница впустила нас в дом, Чарльз и я направляемся на кухню. Чарльз уже был здесь с Викторией, поэтому хорошо знает расположение комнат. Когда мы входим в кухню, я удивлена её размерами. Всё сделано из клена и чёрного мрамора. Я не понимаю зачем Виктория хочет изменить интерьер кухни, потому что она уже весьма впечатляет.
Я следую за Чарльзом к дорогому чёрному мраморному столу и замечаю, что на нем лежат эскизы, образцы и поэтажные планы. Чарльз изучает весь этот беспорядок, словно алгебраическую задачу.
– Великолепный дом. Надеюсь, скоро он будет закончен, и Виктория с Бруно смогут въехать.
– Я согласна, но жить в «Плазе» тоже не плохо.
Мы смеёмся.
– Эй, Чарльз, не возражаете, если я отойду? Мне нужно сделать несколько звонков, – спрашиваю я, желая дать ему немного пространства для работы.
Отрываясь от планов, он мне улыбается:
– Не торопитесь. Я посмотрю некоторые изменения, которые нуждаются в решении.
Я хожу по роскошному особняку, восхищаясь его красотой, и впервые осознаю, что мы с Рэдклиффами будем соседями, так как Бен и я живём в Гринвиче, в пятнадцати минутах от этого места.
Когда я думаю о нашем доме, то решаю позвонить Бену. Я не разговаривала с ним с самого утра и уже скучаю по нему. В последнее время я осознанно думаю о нем. Пару недель назад я могла целый день не разговаривать с ним, но теперь я снова открываю насколько весело с ним общаться. Да, его голос вновь заставляет меня что-то ощущать.
Собираясь нажать «Отправить», я слышу громкую тяжёлую музыку, доносящуюся откуда-то. Мне интересно, откуда она доносится, и я забываю о телефоне. Я следую за шумом - туда, где песня звучит громче. Я стою снаружи комнаты, деверь в которую приоткрыта, и вижу, как картины на стене сотрясаются в такт басам. Я задаюсь вопросом, кто мог бы слушать такой ужас?
Думаю, мне следует сделать что-нибудь, поэтому вхожу, и ответ на мой ранее озвученный вопрос бросается мне прямо в глаза, как в яблоко мишени.
Хорошо, Кэти. Ты сама хотела знать…
Я вижу обнажённого Арсена, опускающимся на тёмноволосую женщину, лежащую, как я предполагаю, на дубовом столе его отца. Его мускулистая спина и длинные смуглые ноги женщины вокруг его шеи, – это всё, что я могу видеть с места, где стою. Тем не менее, огромное зеркало, расположенное на каминной полке позади стола, всё отражает.
Громкие удары музыки заглушают мои мысли, а отражение в зеркале показывает мне светловолосую голову Арсена, зажатую между ног. Женщина на столе держит свои бёдра, широко расставляя ноги и предлагая себя Арсену. Потрясённая, я хочу исчезнуть. Я хочу выйти из комнаты настолько быстро, насколько позволят мои ноги, но не могу. Тяжёлая музыка продолжает взрываться в моих ушах, когда я наблюдаю, как Арсен облизывает губы и выпрямляется, его глаза смотрят на лицо женщины. Я могу видеть, как он улыбается, когда сжимает свой член рукой, водя ею вверх-вниз. Он тянется к джинсам и вынимает презерватив из заднего кармана. Я слежу, как он зубами разрывает упаковку и раскатывает презерватив по всей своей длине. Затем он хватает задницу женщины и притягивает её к себе. Оставаясь в раскрытом положении, женщина поднимает голову. Её спина отражается в зеркале, поэтому я не вижу выражения её лице, но я вижу дерзкую улыбку… легкое поднятие уголков его губ… когда он размещает головку члена перед её клитором. Женщина откидывает голову назад, открывая свою длинную и грациозную шею, тогда как Арсен полностью входит в неё. Она поднимает голову, чтобы сказать что-то, что доставляет удовольствие Арсену, он качает головой и мимолётная улыбка появляется и исчезает на его губах. Улыбка, которая заменена похотью и желанием.