Когда мы отъезжаем, я оборачиваюсь к крыльцу в последний раз. Так и знала, отец всё ещё там, наблюдает, как я уезжаю. Он всегда там стоит, провожая меня. Я машу ему на прощание и посылаю воздушный поцелуй. Он прикидывается, что ловит его, а затем прячет его в карман своих брюк. Сейчас это выглядит смешным, но когда я была маленькой, мне это так нравилось, что традиция сохранилась.
Бен потянулся своей рукой к моей, переплетая наши пальцы. Моё умирающее с голоду тело питается его теплом.
– Привет, милая. Я скучал по тебе.
Я поворачиваюсь к нему, чувствуя, как улыбка растягивает уголки моих губ.
– Я тоже. Двадцать четыре часа – это та-аак долго. Даже не знаю, как я их пережила, – шучу, пытаясь сохранять спокойствие. Подшучивание над Беном – это весело, потому что в большинстве случаев он дразнит в ответ… шаловливо.
Сексуальная маленькая ухмылка Бена перерастает в улыбку, когда он подносит наши переплетённые пальцы к своим губам и целует мою руку. Внезапно в машине становится очень жарко. Отворачиваясь от него, я обмахиваю себя свободной рукой. Ненавижу, когда Бен так делает.
Нет, это ложь.
Мне это нравится.
Бен проехал, наверное, пять кварталов, когда остановился у обочины случайного дома в моём районе. Я не совсем уверена, зачем он это сделал и собираюсь спросить, что происходит, но не успеваю. Его губы впиваются в мои, словно он изголодавшийся мужчина, а я – еда, которую он не получал неделями. Его руки в моих волосах, прижимают меня ближе к нему, углубляя поцелуй. В тот момент, когда наши языки соприкасаются, я слышу, как он издаёт стон, но всё равно продолжает пытать меня своим ртом. Когда мы отрываемся друг от друга, я испытываю головокружение и возбуждение.
Я обхватываю его лицо, и мы в молчании замираем. Я вижу, как румянец покрывает его щеки, в то время как его губы, опухшие от моих поцелуев, улыбаются мне. Я улыбаюсь в ответ.
– Ну вот, это было хорошо, – произношу я, пытаясь укусить его за палец.
– И не сомневайся. А сейчас перестань быть такой чертовски привлекательной или мы никогда не доберёмся до Ньюпорта.
Выпутав руки из моих волос, он подносит большой палец руки, чтобы нежно провести по моей опухшей губе. Шершавость его пальца напоминает мне о том, где он был до этого, и кажется, Бен вспоминает то же самое, потому что снова стонет и отпускает меня.
– Чёрт, девочка. Ты сводишь меня с ума.
Пока Распутная Кэти в моей голове выплясывает «Чёрт, да!», я пытаюсь скрыть ухмылку.
– Знаешь, ты здесь не единственный горячий и возбуждённый. Что ты хочешь, чтобы я сделала?