Полгара слабо рассмеялась.
— О, это сильно повредило им, — ответила она. — У этих гролимов больше нет теней. Ни один гролим не сможет больше отбрасывать тень.
— Никогда? — раскрыла рот принцесса.
— Никогда.
Затем к ним присоединился Белдин, камнем упавший вниз — так что ветер свистел в крыльях.
— Нам нужно еще поработать, Полгара, — прокричал он, не успев еще, мерцая, принять свой нормальный, человеческий облик. — Нам нужно уничтожить бурю, которую насылают на нас с запада. Я уже разговаривал с близнецами. Они поработают на ее южной стороне, а мы с тобой на этой.
Полгара вопрошающе посмотрела на него.
— Их армия собирается наступать вслед за бурей, — объяснил Белдин. — Сейчас нет смысла останавливать ее. Буря набрала уже изрядную силу. Мы хотим разорвать ее край сзади и обрушить ливень, на энгараков.
— Сколько гролимов делают бурю, дядюшка? — спросила она.
— Кто их знает? — пожал плечами Белдин. — Но все их силы уходят на то, чтобы просто держать ее под контролем. Если мы четверо разом ударим сзади, то давление внутри самой бури доделает остальное.
— А почему не дать ей просто пройти? — спросил Дерник. — Наши солдаты — не дети, не испугаются. Да и не рассыплются от маленького вихря.
— Но это не просто «маленький вихрь», кузнец, — ледяным тоном сказал Белдин, и тут что-то огромное и белое с глухим шумом упало на землю в нескольких футах от них. — Если на макушку тебе упадет четыре или пять таких градин, тебя уже не будет интересовать, чем кончится сражение.
— Градины то — с куриное яйцо! — изумленно воскликнул Дерник.
— А будут, возможно, еще больше. — Белдин снова повернулся к Полгаре. — Дай мне руку. Я передам сигнал Белтире, и мы все ударим одновременно. Приготовься!
Все больше градин падало на топкую почву, а одна, особенно большая, со страшной силой врезавшись в огромный камень, разлетелась на тысячу осколков.
Оттуда, где была армия, доносился непрерывный грохот — это град обрушивался на доспехи мимбратских рыцарей и барабанил по высоко поднятым щитам пехоты.
А затем вслед за градом разразился ливень. Подгоняемые ветром стали накатывать бурлящие потоки воды. Невозможно было что-либо рассмотреть и почти нельзя дышать. Олбан прыгнул вперед подняв щит над Се'Недрой и Миссией. Один раз он поморщился от боли, когда большая градина ударила его в плечо, но рука, держащая щит, не дрогнула.
— Она ломается, Пол! — закричал Белдин. — Давай нажмем еще раз! Пусть сожрут кусочек своего же пирога!
Лицо Полгары кривилось от неимоверного напряжения всех внутренних сил, и она едва не упала, когда Белдин направил их совместную волю в клокочущее небо.