Они укрылись за нагромождением вынесенных морем деревьев и спороли с одежды заскорузлые зловонные меха. Затем достали из тюков припасы и поели.
Гарион заметил, что краска, покрывавшая его руки, начала стираться, а татуировка на лицах его спутников стала заметно тусклее.
Темнело. Сумерки, которые отделяли один день от другого, кажется, стали длиннее, чем неделю назад.
— Здешнее лето почти кончилось, — заметил Белгарат, разглядывая в густых сумерках валуны, постепенно выступавшие из убывающей воды.
— Сколько времени осталось до полного отлива? — спросил Силк.
— Еще час или около того.
И они ждали. Порывы ветра беспорядочно налетали на завалы мокрых, осклизлых топляков, пригибали высокую траву, росшую на верхней кромке отлогого берега.
Наконец Белгарат встал.
— Пошли, — коротко сказал он. — Мы поведем лошадей в поводу. Рифы скользкие, так что будьте осторожны.
Переход по первым камням вдоль рифов оказался вовсе не таким уж трудным, но стоило им пройти чуть дальше, как в дело вмешался ветер. Они насквозь промокли от брызг, которыми он обдавал их, и очень часто волны перекатывали через риф и водоворотами крутились вокруг ног, грозя утянуть за собой. Вода же была зверски холодной.
— Как ты думаешь, сможем мы совершить весь переход до того, как снова начнется прилив? — прокричал Силк в окружавшем их шуме.
— Нет! — закричал в ответ Белгарат. — Нам придется переждать его, сидя на одной из наиболее высоких скал.
— Звучит не очень-то приятно.
— Но не более неприятно, чем перспектива поплавать.
Они прошли примерно половину пути, когда стало ясно, что начинается прилив. Волны все чаще перехлестывали через скалы, а одна, особенно большая, сбила с ног лошадь Гариона. Тот старался поднять перепуганное животное, таща скакуна за повод, в то время как копыта лошади скользили по мокрым камням рифа.
— Лучше поискать место для стоянки, дедушка, — сквозь грохот волн прокричал Гарион. Скоро мы окажемся в воде по самую шею.
— Нужно пройти еще два островка, — ответил Белгарат. — Там будет еще один, побольше.
Последняя гряда рифов уже полностью скрылась под водой, и Гарион невольно отступил, сделав шаг в ледяную воду. Разбивавшиеся о рифы волны покрывали пеной поверхность воды, отчего дна не было видно. Гарион продвигался вслепую, прощупывая невидимую тропу онемевшей ступней. Накатила еще большая волна, вода достигла подмышек, а следующий мощный вал сбил его с ног. Гарион уцепился за поводья лошади и забарахтался в воде, пытаясь подняться.
Но самое худшее они миновали. Теперь вода доходила им только до лодыжек, а спустя несколько секунд они взобрались на большой белый валун. Оказавшись в безопасности, Гарион сделал глубокий выдох. Ветер, проникавший сквозь мокрую одежду, пробирал до костей, но, по крайней мере, из воды они выбрались.