— Золото — для храбрецов.
— Город золотой! — закричал один из солдат, потому что ходили слухи о таких городах.
«Город Божий» — вот о чем подумал брат Франсиско. Хотя он и был францисканцем, его восхищала книга святого Августина «О Граде Божием», книга о том, как построить идеальное государство.
Для отца Ольмедо все эти города из золота означали множество новых душ, которых он обратит в лоно церкви, что особенно важно в эти дни, так как каждый ткач, печатник и мельник в Северной и Восточной Европе заявляли, что сами знают Слово и пути Господни и им не нужен священник. Отец Ольмедо не хотел марать своих уст, не говоря уже о разуме, обсуждая учения справедливо сожженного заживо Яна Гуса, Джона Вайклифа, посмевшего перевести Библию на язык саксонских варваров, а теперь еще и этого негодяя Лютера, который осмелился утверждать, что каждый человек сам себе священник.
— Город золотой! Город из золота! — раздался крик четырехсот глоток.
— Реки золота! — Это передавалось из уст в уста до тех пор, пока все собравшиеся не начали скандировать в унисон.
— Источник молодости!
— Ложа из драгоценных камней!
— Горы серебра! Индейцы думают, что я бог! — воскликнул Кортес, воодушевленный поддержкой своих соратников. С их помощью он мог добиться всего. — Индейцы думают, что я их бог Кетцалькоатль. Что ж, возможно, я и бог.
— Кортес — бог, — пронеслось по рядам. — Бог. Бог. Бог.
И тут крики внезапно утихли. Ошеломленные люди начали оглядываться по сторонам. Бог? Какой бог? Кто может говорить такое? Тяжелая тишина заполнила воздух, и даже птицы и звери притихли.
— Нет, я не это имел в виду. — От чудовищной жары у Кортеса кружилась голова. И зачем он только упомянул этот миф о Кетцалькоатле, о котором ему рассказал священник-расстрига Агильяр?
«Некоторые индейцы думают, что вы их вернувшийся бог». — Агильяр сказал это Кортесу в его каюте на флагмане. Он изложил Кортесу и подробности пророчества относительно светлой кожи Кетцалькоатля, его бороды, года Одного Тростника.
— Он сказал «Кетцалькоатль»? — переспросил Лапа Ягуара у Кай.
На языке майя этого бога называли Кукулькан. Легенда о сотворении мира была описана в эпосе «Пополь-Вух».
— Он считает себя Кетцалькоатлем? Если он Кетцалькоатль, то я Уицилопочтли.
— Если ты Уицилопочтли, то я Койольшауки, — сказала Малинцин.
— Не стоит тебе быть Койольшауки: ей отрубили голову, — напомнила ей Кай.
— Тише вы! — вклинился Лапа Ягуара. — Вы обе богохульствуете. Вы что, хотите, чтобы мир остановился из-за вашего непочтения?
— А что, он остановится? — поинтересовалась Малинцин.