— Малинцин, дитя мое, ночью демоны — цицимитль — выбираются из своих укрытий и пожирают маленьких детей.
Самыми ужасными казались призраки женщин, умерших при родах, ведь таких женщин хоронили на перекрестках. Малинцин также следовало опасаться ягуаров и пум, горных львов и койотов. Отец, вызволив девочку из обманных объятий ночного мира, растирал ей ноги и уговаривал злых духов умолкнуть, не искушать его дочь опасными ночными прогулками. Он брызгал водой на порог дома и просил небеса подарить ей сон без сновидений, чтобы она проснулась, не познав зла. Мать считала, что отец балует дочку и девочку следует держать в доме не только ночью, но и днем.
И действительно, отец позволял Малинцин не прикасаться к ткацкому станку и точильному камню, метелке и веретену, не заниматься обычной женской работой. Он разрешал ей сидеть рядом с ним, когда он разговаривал со сборщиками налогов, приезжавшими из столицы каждые восемьдесят дней, чтобы забрать одну треть товаров, принадлежавших городу: хлопок, морские раковины, жемчуг, соль, маис и зеленые перья кетцаля. Мать говорила, что добра из этого не будет, ведь так девочка научится презирать женскую судьбу. Отец, занимая высокий пост, должен был следить за тем, чтобы маисовые поля возделывались правильно и все шло своим чередом. Он вместе со жрецами определял подходящие дни для свадеб и посещал празднования, посвященные рождению ребенка. Также он следил за тем, чтобы все праздники проводились сообразно с традицией.
Когда Малинцин исполнилось семь лет, завершился пятидесятидвухлетний цикл, и миру вновь грозила гибель солнца. Ей позволили сопровождать отца на Праздник первых лучей, проводившийся на горе Уишачтекатль. Когда Плеяды оказывались в центре неба, приходило время для новой церемонии огня, и тогда жертву душили веревкой, а затем вынимали ее сердце из груди кремневым ножом. Жрец вставлял деревянную палку и пластину в грудь жертвы и вращал палку до тех пор, пока не зажигался огонь. Лишь после этого звезды давали знак о том, что мир продолжит существование. Жрец возносил благодарность богу огня, и послы несли огонь во все уголки империи, начиная со столицы Теночтитлана, и затем во все большие города, чтобы жители могли разжечь домашний очаг от искр первоогня. Люди благодарили богов за возрождение хода времени, прокалывая и царапая себе уши, языки и пенисы колючками кактуса. В дом вносили новые циновки для сна, подметали пол и заново белили стены.
На этом празднестве Малинцин впервые поняла, что ее отец участвовал в ритуальных жертвоприношениях и шрамы на его теле свидетельствовали о набожности. Малинцин узнала также, что пленники «цветочных войн» поднимались по ста четырнадцати ступеням самой высокой пирамиды Теночтитлана, столицы народа мешика. Жрецы безжалостно вырезали их сердца. Малинцин сказали, что принесенные в жертву сразу же отправляются на небо к богу солнца Уицилопочтли, который также был богом войны и покровителем мешика. Другим мертвым приходилось странствовать много лет и выдержать множество испытаний, прежде чем они могли присоединиться к богу солнца, и умирать следовало с куском нефрита в волосах, которым платили желтой собаке за перевоз через темную реку.