— Эта война будет другой, Маакс.
— Откуда ты знаешь?
— Мне сказал Лапа Ягуара. Они убьют всех нас, если мы не убьем их.
— И ты хочешь, чтобы умер Нуньес, с которым ты делишь циновку, который тебе так нравится?
Кай замялась.
— Если это необходимо.
— А как же тот, кого зовут Франсиско? Он гуляет с нами, словно наш брат.
— Он… похож на кинкажу с грустными глазами и розовыми лапами.
— А Агильяр? Ты и его хочешь увидеть мертвым, Кай?
Агильяр учил их испанскому. Малинцин слушала, Кай пыталась делать вид, что слушает, а Лапа Ягуара, ненавидевший язык чужаков, уходил прочь. Отец Ольмедо показывал им изображение человека с бородой и длинными волосами, и Агильяр говорил, что они будут жить вечно, если поверят в него.
— А их предсказатель?
Ботелло всегда вел себя очень мило.
— А чернокожий, Кай?
Аду ел вместе с рабами, если не выполнял в это время приказы хозяина.
— А как же тот красавец с волосами цвета солнца, которого мы называем Тонатиу? Я хотела бы возлечь с ним просто для того, чтобы почувствовать тепло его тела. Как ты думаешь, можно ли перенять его красоту? Если окажешься под ним или над ним, станешь ли сама красивой?
— Совсем стыд потеряла, Маакс! Да, всех их нужно убить. — Кай, мывшая Малинцин спину, опустила ладони на плечи подруги и развернула ее к себе, чтобы взглянуть ей прямо в глаза. — Помни о том, кто ты, Маакс. Помни о своем народе. Лапа Ягуара помнит. Я помню.
— Я помню. — Малинцин не отводила взгляда. — Я помню, что моя мать из народа ацтеков продала меня в рабство. Майя надели на меня тесный ошейник и заставили пройти долгий путь без обуви. Они сняли с меня куитль и уипилли, чтобы мужчины могли меня разглядеть. Мой первый хозяин из народа майя чуть было не заморил меня голодом до смерти. Второй хозяин из племени майя превратил меня в ауианиме, так что мне теперь никогда не выйти замуж, не стать почтенной супругой. Мой народ, Кай? Да, я их помню. — Она опустила голову под воду и не выныривала, сколько смогла.
— Такова была твоя судьба, она предрешена богами, — сказала Кай, когда Малинцин наконец вынырнула, чтобы набрать воздуха в легкие.
— И что боги говорят теперь? — Малинцин отбросила назад мокрые волосы, пригладив их руками.
— Ты рабыня, Маакс, но без наших богов, нашего народа, наших путей ты превратишься в ничто. Ты исчезнешь, превратишься в прах.
— Дикари хорошо меня кормят. Мой мужчина хорошо ко мне относится.
— Боги покарают тебя.
— Кай, боги карали меня всю жизнь.
— Ты думаешь, что уже достаточно натерпелась и теперь ничто не заставит тебя страдать? У тебя есть уши, Маакс, и язык, но где твои глаза?