Договорить она не успела. С улицы донесся звук мотора, а потом по коридору прогрохотали тяжелые шаги.
Все замерли.
Дверь в класс распахнулась.
На пороге стоял фон Рихтер. Подходя к Вианне, он снял фуражку.
– Мадам, – начал он, – можно вас на минутку?
Вианна кивнула.
– Дети, посидите минутку, почитайте, и смотрите не шумите.
Фон Рихтер взял ее под руку – грубо, до боли – и вывел во дворик. Рядом булькал заросший мхом фонтан.
– Я хочу расспросить о вашем знакомом, Анри Наварра.
Вианна надеялась, что ей удалось не вздрогнуть.
– О ком, герр штурмбанфюрер?
– Анри Наварра.
– А, да. Из отеля. – Она сжала кулаки, чтоб унять дрожь в руках.
– Он ваш друг?
Вианна покачала головой:
– Нет, герр штурмбанфюрер. Мы знакомы, не более того. Городок у нас небольшой.
Фон Рихтер пристально смотрел на нее:
– Если вы врете в мелочах, приходится задуматься, о чем еще вы мне лгали.
– Герр штурмбанфюрер, я не…
– Вас с ним видели.
Он убьет меня, подумала Вианна. Она так долго была осторожна, не спорила с ним, не пререкалась, не встречалась взглядом без необходимости. Но в последние недели он стал непредсказуем, вечно на грани взрыва.
– Городок небольшой, но…
– Его арестовали за связь с врагом, мадам.
– О. – Больше ничего она выдавить из себя не смогла.
– Мы с вами об этом еще поговорим, мадам. В маленькой комнате без окна. И поверьте, я узнаю правду. Узнаю, работаете ли вы с ним.
– Я?
Он так сильно сжал ее руку, что, казалось, кость сейчас треснет.
– Если вы что-нибудь об этом знали, я буду допрашивать ваших детей… с пристрастием. А потом пошлю вас всех в тюрьму Френ.
– Не трогайте детей, умоляю.
Она впервые просила его о чем-либо, и, услышав отчаяние в ее голосе, он вдруг насторожился. Его дыхание участилось. В голубых глазах блеснуло возбуждение. Больше полутора лет она постоянно следила за собой в его присутствии, одевалась неброско, вела себя незаметно, не привлекала внимания, говорила только «да» или «нет, герр штурмбанфюрер». В одну секунду все ее труды пошли прахом. Она показала свою уязвимость, и он это заметил. Теперь он знал, как сделать ей больно.
Через несколько часов Вианна очутилась в той самой маленькой комнате без окон – в подвале ратуши. Она сидела на стуле, вцепившись в подлокотники так, что костяшки побелели.
Она здесь уже давно, одна, и все прикидывала, как лучше отвечать. Что им известно? Чему они поверят? Выдал ли ее Анри?
Нет. Если бы они узнали, что она подделывала документы и прятала еврейских детей, ее бы уже арестовали.
За спиной скрипнула дверь – открылась, потом закрылась.
– Мадам Мориак.