Роджер сделал знак. Высокий, грузный воин вышел из рядов туркополов и взялся за веревку. Дернул ее, проверяя прочность узла, затем с трудом протиснулся между зубцами. Заскользил вниз, перебирая руками, и скоро скрылся в темноте.
— Почему он первый? — опять не удержался Козма.
— Потому что самый тяжелый, — пожал плечами Роджер. — Если веревка выдержит его, выдержит и остальных.
— А если порвется?
— Иншалла! — ответил вместо рыцаря Сеиф.
— На все воля Аллаха, — перевел Роджер.
Когда веревка перестала раскачиваться, все затихли у зубцов, прислушиваясь. Прошла минута, другая, третья… Из черной глубины пропасти послышалось уханье совы. Лицо Роджера, стянутое напряжением, разгладилось.
— Пошли! — махнул он рукой.
Туркополы один за другим протискивались между зубцами и исчезали в темноте. Последним скользнул вниз Сеиф. Когда веревка, по которой он спускался, ослабла, Роджер дернул ее несколько раз, а затем втащил наверх, старательно сматывая кольца. Жестом показал оставшимся в башне собраться вокруг него.
— Если Сеифу удастся задуманное, он подаст знак. Тогда мы спустимся, подкрадемся к стене из камне, что они насыпали, и нападем на стражу.
— Почему не Сеиф? — хрипло спросил Иоаким. Его знобило с похмелья.
— Луна! — указал Роджер на небо. — Подъем к башне из ущелья — как на ладони, охрана увидит туркополов и расстреляет. Как мы их, два дня тому. У Сеифа — другие дела. Надо перебить стражу, которую Юсуф поставил у входа в ущелье, заняться коноводами, которые увели лошадей в долину. Стража у башни — наша забота. Их там немного: три-четыре воина. Самое большее — пять…
— Что будет, если у Сеифа не получится? — спросил вдруг Козма.
— Иншалла! — пожал плечами Роджер.
— Я пойду с вами!
Все оглянулись. Стелла решительно смотрела на них.
— Жаль пачкать такое платье углем! — усмехнулся Роджер.
— Я сниму его! — Стелла смутилась. — У меня есть рубашка! Отец учил меня стрелять из лука и арбалета.
— Чтоб пробить стрелой кольчугу, не говоря о доспехе, надо сильно натянуть тетиву, — холодно сказал Роджер. — Не думаю, что у тебя получится.
— Если стрелять в упор — хватит! Надо, буду зубами их грызть! Они убили мою семью!
— Ты действительно дочка Вильфреда Рыжего, — задумчиво сказал Роджер. — Но ты принесешь больше пользы здесь. Мы выйдем из башни и тихо подкрадемся к стенке. Когда доберемся, шуми, как можно громче! Пой, кричи, делай, что хочешь, но стража должна смотреть вверх! Понятно?
Стелла кивнула.
Четверо воинов молча стали мазать углем лица, руки и одежду. Когда все светлое на их телах было вычернено, разом подошли к краю башни и стали напряженно вглядываться. Внизу было спокойно. Над каменной стенкой, преграждавшей путь к дороге в ущелье, то и дело появлялись лица стражников, почти сразу же исчезавшие — воины опасалась меткой стрелы защитников. За стенкой, в проеме дороги виднелись костры, возле которых время от времени мелькали тени.