— За три месяца из рядовых в полковники! — причмокнул генерал. — Такого даже в войну не было.
— Карьеру Ноздрина еще можно объяснить необычно огромной потерей командного состава армии, понесенной княжеством накануне появления в нем наших людей. Но занять место главного советника правителя всего за три месяца… — председательствующий покрутил головой. — Присутствующие меня поймут.
— Подумаешь! Просто понравился княгине! — хмыкнул генерал, которому пришлись не по вкусу слова о карьере Ноздрина. — Женщина…
— Телюк не очень молод, не сказать, чтоб красавец, к тому же, в отличие от своего товарища, примерный семьянин, — ответил председательствующий. — Женские симпатии маловероятны.
— Чем же он понравился княгине?
— Умен, образован, начитан. Владеет несколькими языками, в том числе таким редким, как прованский. Умеет быстро анализировать ситуацию и принимать верные решения. Несмотря на гуманитарное образование, великолепно разбирается в механике: может не только самостоятельно отремонтировать автомобиль, но и придумать довольно сложную машину. В Киевской Руси он строил камнеметы. К тому же Телюк обладает необычными способностями.
— Тоже ясновидящий?
— Не совсем… Может, к примеру, снимать боль наговорами и руками.
— Ну и что?
— Можно сделать операцию без наркоза. В двенадцатом веке обезболивающих препаратов нет. Телюк самостоятельно освоил приемы полевой хирургии, применял их на практике во время первой экспедиции. Главный врач нашей клиники, где Телюк по нашей просьбе проходил дополнительную стажировку, заявил, что Кузьма Иванович родился врачом, ему даже учиться не надо. Ноздрин также не прост. Например, ставит «блок», как называет это сам. Проще говоря, пущенная в него стрела или копье отскакивают, не достигнув цели, если Аким их видит. К тому же он кандидат исторических наук…
— Такие умные — и сбежали? — спросил сердитый штатский. — Логично было ждать.
— Исследователи не офицеры разведки, нашу школу не прошли. В процессе подготовки экспедиции их учили конной езде, фехтованию, стрельбе из лука и арбалета. Приемам конспирации и выхода из непредвиденных ситуаций не обучали. Предполагалось, во-первых, что реалии двенадцатого века они знают лучше кого бы то ни было; во-вторых, наши специалисты, освоившие науку выживания в условиях двадцатого и двадцать первого века, их ничему научить не могли. Следует учесть, что у Телюка и Ноздрина-Галицкого с прошлой экспедиции сформировалось неверное представления о правилах Службы. Проще говоря, они спасли себя сами. Мы просто не знали, где они, поэтому не могли вытащить, но они посчитали, что не слишком старались. Жена Телюка, женщина с тяжелым и вздорным характером, вообще публично обвинила Службу в проведении опытов над людьми…