— Добрый вечер, друзья. — Эмслер произнес это тем же вежливым тоном, каким разговаривал с Андерхиллом. Одновременно он обвел глазами самолет: гробы стояли в одной части салона, пассажиры находились в другой — трое из них сидели, Мигель стоял.
— Добрый вечер, инспектор, — ответил Мигель. В руках у него была пачка бумаг и четыре паспорта. Сначала он протянул паспорта.
Эмслер взял их, но проверять не стал. Вместо этого он спросил:
— Куда вы все направляетесь и какова цель вашего путешествия?
Эмслер уже ознакомился с планом полета, знал пункт назначения и цель путешествия, однако представители таможенной и паспортной служб используют такие приемы, чтобы заставить людей разговориться; иногда интонация вкупе с признаками нервозности раскрывает больше, чем слова.
— Это трагическое путешествие, инспектор: некогда счастливая семья сейчас убита горем.
— Простите, сэр. Ваше имя?
— Меня зовут Педро Паласиос, я не являюсь членом семьи, понесшей тяжелую утрату, я ее близкий друг и приехал в эту страну, чтобы оказать помощь в тяжелую минуту.
Мигель назвал вымышленное имя, которое подтверждал колумбийский паспорт.
— Мои друзья попросили меня говорить от их имени, поскольку они плохо владеют английским.
Из всех паспортов Эмслер выбрал паспорт Мигеля и сравнил фотографию с лицом собеседника.
— У вас прекрасный английский, сеньор Паласиос.
— Некоторое время я учился в Беркли, — уверенно начал Мигель после короткого раздумья. — Я очень люблю эту страну, если бы я находился здесь по другим причинам, я был бы счастлив.
Эмслер по очереди открыл паспорта и сличил фотографии с присутствующими, затем обратился к Сокорро:
— Мадам, вы понимаете, о чем мы говорим?
Сокорро подняла распухшее от слез лицо. Сердце ее бешено колотилось. Неуверенно, коверкая английский язык, которым она свободно владела, Сокорро ответила:
— Да.., мало.
Кивнув, Эмслер снова обратился к Мигелю:
— Расскажите мне, что там. — И он указал на гробы.
— У меня есть все необходимые документы…
— Я взгляну на них позже. Сначала расскажите. Мигель произнес сдавленным голосом:
— Произошла ужасная авария. Сестра этой женщины вместе с сынишкой и еще одним пожилым родственником путешествовала по Америке. Они ехали на машине и уже добрались до Филадельфии… Вдруг наперерез движению на шоссе вылетел грузовик… Он врезался в переднюю часть машины, не оставив в живых никого. Движение было сильным.., разбилось еще восемь автомобилей, погибли другие люди.., был большой пожар, и трупы — о Господи, трупы!..
При упоминании о трупах Сокорро взвыла и разразилась рыданиями. Рафаэль уронил голову на руки, плечи его тряслись — Мигель отметил про себя, что это выглядело убедительнее, чем слезы. У Баудельо был убитый, скорбный вид.