Культура бескультурных народов (Вейле) - страница 22

В этих пределах, таким образом, система Бастиана весьма хороша и применима; но, к сожалению, из нее нельзя вывести всех следствий. Хотя великий ученый и знаток человечества допускает взаимное воздействие отдельных географических провинций, он не говорит с полной определенностью, имеет ли это воздействие следствием также и передачу определенных предметов культуры от соседа к соседу. Короче говоря, он еще и теперь в долгу перед нами определением своей позиции в вопросе: «заимствование — или самостоятельное проявление народного духа?».

Несмотря на его «народную мысль», в каждом отдельном случае еще и теперь требуется основательное, детальное исследование происхождения данного обычая или определенной утвари.

Несмотря на все это, система Бастиана, как целое, все же существенно подвинула нас вперед. Бастиановская «элементарная мысль» в общем совпадает с понятием, которое Фридрих Ратцель, дополняя свою теорию заимствования, называет «общим достоянием человечества» и для которого существует еще более новое выражение, именно— «элементы культуры». Под всеми этими наименованиями подразумевается тот инвентарь человечества, который остается, когда мы из общей суммы всего произведенного человечеством, чтобы подняться над миром животных, отнимаем принадлежащее только отдельным группам. При этом безразлично, представляют ли эти группы лишь незначительные, племена, многочисленные народы или же обнимают целые расы.

Этот-то низший слой культурного достояния и должен теперь стать предметом нашего рассмотрения. Прежде всего необходимо это для нас самих. Всегда приятно бросить взгляд в низшие слои человечества, хотя бы для того лишь, чтобы гордый своим происхождением белый мог убедиться, как высоко поднялся он по сравнению с этими дикарями. Но есть и другие побуждения, более объективного характера. В течение столетий и даже тысячелетий мы, представители белой расы, пытаемся поднять покров над неведомыми областями Азии, Африки, Америки и Австралии; без отдыха и устали стремимся мы проникнуть вглубь скованных льдом полярных стран, пока там не останется для нас никаких тайн. Все эти стремления имеют в основе прирожденную страсть к исследованию, влечение к знанию. Подобного же рода побудительные причины заставляют нас интересоваться происхождением и развитием отдельных ветвей нашего собственного рода.

Но есть еще и третье основание. То, что верно для антропологии, должно быть справедливо и для этнографии. Антропология воздвигла свое новое здание расового единства человечества на фундаменте общих физических признаков. Сама собой является мысль попытаться таким же образом возвести на общей духовной основе здание, именуемое человеческой культурой. Если такая проблема вообще разрешима, то, как мне кажется, это самый верный путь к ее разгадке.