У человека рука осталась консервативной, но подверглась изменению задняя конечность: из хватательной руки она превратилась в опорную ногу. Человеческая опорная нога представляет во всем органическом мире нечто своеобразное уже по положению большого пальца стопы; нога, как опора тела, не встречается в подобном виде нигде, в противоположность руке, которая в сходной форме существует уже у низших животных. Подчеркивая это своеобразие, Клаатч идет еще дальше и утверждает, что для доказательства единства человечества вполне достаточно было бы уже одного устройства человеческой ноги.
В древнейшем состоянии большой палец ноги обладал еще способностью противоположения; у человеческого зародыша намек на такое положение сохраняется до сих пор в виде значительного промежутка между большим пальцем и вторым. Остатки прежней хватательной функции тоже встречаются у низко стоящих народов; так, австралийцы хорошо умеют волочить копье, зажатое в пальцах ноги; ведды, на Цейлоне, даже натягивают лук ногами. Родителям знакома курьезная подвижность большого пальца ноги у наших грудных младенцев, а также то словно предназначенное для лазания расположение членов, которое наблюдается у сладко дремлющих малюток в первые месяцы жизни; ребенок лежит, притянув к себе ножки, согнув колени и обратив подошвы друг к другу, словно собирается карабкаться всеми четырьмя конечностями на дерево.
Было бы ошибочно, говорит Клаатч, думать, что теперешняя форма нашей ноги возникла, как результат вертикальной ходьбы; согласно ему, правильнее было бы сказать: только наша нога и делает возможной прямую походку; она — не следствие такой походки, а ее условие. Многие животные ходили довольно прямо уже в весьма древнюю геологическую эпоху, — в мезозойский период; наши обезьяны, как известно, также прибегают иногда к этому способу передвижения; но ни у одного рода животных не развилось такой ноги, как у человека. Как объяснить этот факт? Каким образом развилась такая форма ноги именно у человека?
Клаатч подчеркивает то обстоятельство, что образование опорной стопы было бы бесполезно, если бы распределение тяжести в теле не обусловливало возможности вполне прямой походки. Это стало осуществимым лишь при весьма значительном перемещении назад центра тяжести тела. Перемещение центра тяжести вызвано было изгибом вперед поясничной части позвоночника; при этом голова и верхняя часть позвоночника были настолько отодвинуты назад, что стало возможным вполне вертикальное положение тела при ходьбе.
Здесь выступает на сцену другая теория — гейдельбергского антрополога профессора Шетензака.