— Разлюбишь. И полюбишь меня.
— А если нет?
— Я буду стараться.
— Ты как ребенок. Большой, сильный, но ребенок. Я же не кукла, которую можно отнять у другого и забрать себе. Я — живая.
— А я? Что, по-твоему, я делаю в Горке и этой Прилеповке? Командировка давно закончилась, ситуация с привидением выяснилась…
— Так ты из-за меня? Господи! Я думала: Дуня…
— Она же малолетка!
— Я бы не сказала. Это еще та малолеточка! Характерец у нее…
— Ее будущему мужу придется объясняться в любви, стоя на коленях, а потом ходить по струнке.
— Заметил?
— Я не слепой. Хотя она замечательная девушка. Искренняя, чистая… Только маленькая еще.
— Вот и полюбил ее!
— Мне нравишься ты.
— И ты мне нравишься. Но что делать, если мы встретились чуть позже, чем следовало?
— Ничего еще не поздно.
— Если бы… Расскажи мне что-нибудь о себе. А то уже несколько дней вместе, такое пережили, а по сути — ничего, кроме имени…
— Нечего рассказывать. Изменил семейной традиции: вместо офицера стал историком. Работаю в государственном архиве.
— Зарплата, конечно, не очень?
— Я подрабатываю. Не волнуйся, нам будет на что жить.
— Не волнуюсь. Я по деньгам парней себе никогда не выбирала. Родители у тебя работают?
— Отец — военный пенсионер, но трудится в каком-то оборонном обществе. Мама — учительница. До пенсии ей пару лет.
— Живут отдельно?
— Мы двадцать лет по гарнизонам скитались — отца все переводили, а потом приехали в столицу и стали жить у дедушки в его генеральской квартире. Дедушка с бабушкой умерли, а квартиру родители разменяли. Она была большая и в престижном доме, поэтому нам за нее без всякой доплаты дали две двухкомнатных.
— Какой завидный жених!
— Не издевайся.
— Я вправду! И как это тебя до сих пор не охомутали?
— Пытались. Но я не лошадь, чтобы позволить надеть хомут.
— Зато сейчас шею вытягиваешь.
— Из твоих рук — хоть ярмо!
— Начинается… Молчи уж, богатый женишок! Мы вот с отцом всю жизнь в однокомнатной квартире… Папа сам перегородку в ней сделал — и все. Правда, сейчас в этой квартире никто не живет.
— Почему?
— У папы есть женщина, он — у нее. А я — у Кузьмы.
— Так он еще и Кузьма!
— Перестань! Он умный, смелый, честный. Он мне жизнь спас. Во Франции, когда за нами на машине гнались, стреляли… Он сбил их в пропасть.
— Читал в твоей газете. Как я понимаю, он вместе с тобой в той машине был? Себя тоже спасал?
— Какой ты!
— А разве не так? Мне не нравится, что он тебя обижает.
— Он не обижает.
— Тогда почему ты плачешь?
— Я… Мы прожили вместе полгода, а я до сих пор не знаю, кто я ему. У него ко мне — серьезно или так… Он, когда мы познакомились, долго рассказывал мне, как любил свою первую жену, а мне ни разу не сказал, что любит. Хоть бы намекнул.