— Русский… Я замерзла! Дай мне 10 долларов!
— Проваливайте мисс, я уже набираю 911.
Тишина.
Меня колотит. Возвращаюсь в пенал. Собираю с пола раскиданные мои вещи, одеяло, газеты… В мыслях: — «О господи! Пронесло! Боже, надо же так влипнуть! Кошмар!»
Постепенно успокаиваюсь. Через десять минут, слышу кто-то ковыряет замок. Гляжу в щелку — входит первый сосед. Подскакиваю с вопросом:
— В холле никого не видел?
— Не-е-ет. А что?
— Нет… Ничего… Бомж пьяный стоял!
Через пять минут мы с ним бухали, и ностальгировали по прошлой жизни.
Было это в году 1946. Аккурат после войны.
Не вернулись в наше село мужики с войны. Остались одни бабы, десяток доходяг — коров в колхозе, а из мужиков - калека конюх, который ухаживал за парой кобыл — Петром звали, он же и ветеринар. Его бабы повесить обещали, если с кобылами мор приключится. Поэтому он почти с конюшни не выходил — оберегал кобылок.
Пахали на этих кобылах наши бабы — сохой. Причем одна кобыла хромая — осколок в ноге сидел. Дед Петро был единственным холостяком, остальные два мужика — один муж председательши, по совместительству — тракторист без трактора, другой бухгалтер — почти слепец — женатый на завфермой. Обе бабы, готовы были любую загрызть, если видели косые взгляды на их «товар».
Но девки наши нарожали ребятни за войну — неизвестно от кого… полное село детишек… а их учить надо… Школа разбомблена.
Собрались селом — стали решать.
Ну с помещением определились быстро — в клубе комнатку под класс. А вот учителя где взять??? В районе отказали, там сами в такой ситуации. Думали, гадали и постановили — быть учителем конюху!
Дед Петро — на дыбы:
— Вы шо бабы — ума рехнулись? Какой из меня учитель?
— Ничо, ничо дед! Твой трудодень слабый… Поди дал овса кобылкам и сидишь цигарку смолишь… Поучишь ребят. Не загнешся!
— Бабы! Помилуйте… У меня три класса церковной школы. Я и читать-то умею только по слогам!
— Ты гля! Как трындеть по газете на завалинке про Чемберлена мог! А тут — по слогам! Бабы! Мы его обещали повесить!
Дед — ты помнишь?
— Дык тож за кобыл бабы… а кобылки здоровые, смотрю ж за ними — ухажую!
— Так за деток наших мы тя дед евнухом сделаем! Это тебе не за лошадью смотреть! Детей учить будешь! Откажешься — точно яйца отрежем!
Дед Петро завыл волком.
— Бабы-ы-ы-ы. За что ж мне такая погибель??? Неужто, за Нюрку?
А дед, еще до первой мировой, «полюбил» девку Нюрку. Женится обещал, да и отказался… Сказал, что пьян был, по пьяни и обещал. Так ему родственники и накостыляли так, что ноги переломали. Так хромым и остался бедный дед, еще с молодости. А Нюрка уехала в район и удачно вышла уже беременная за какого-то почтового чиновника.