– Не надо устраивать здесь театр одного актера. – Лейси поморщилась. – У вас есть сердце. Оно имеется у всех. Вы бы не смогли столь блистательно сыграть множество ролей, если бы его у вас не было.
– Хотите сказать, что я хорош в своем деле?
– Нет. – Лейси невесело хохотнула. Он что, дурачится? Она ни за что не скажет ничего подобного – тем более сейчас, когда он заявил, что вышвырнет ее из дома. – Я только хочу сказать, что, возможно, понимаю, почему вы заколачиваете огромные деньги.
Лейси снова поморщилась. Она не сказала абсолютно ничего смешного и потому ужасно разозлилась, когда Уайлдер вдруг рассмеялся.
Взяв сковороду, висевшую над мойкой, он подбросил ее, поймал над самой плитой и поставил на конфорку.
– Я не привык делиться, мисс Грета, – заявил он и снова рассмеялся.
«Большой ребенок», – подумала Лейси, но эта характеристика не соответствовала его умелым действиям в кухне, хотя… Возможно. У него случайно все так ловко выходило.
Уайлдер зажег газ – под сковородой появилось яркое синее пламя – и проговорил:
– Этот ваш маяк располагается в стороне от людных мест и… знаете ли, здесь есть место только для одного человека – для меня. Я всегда жарю стейк вечером, накануне начала работы над новым фильмом. И всегда даю дамам с разбитыми сердцами дополнительное время, по крайней мере до утра. Особенно в тех случаях, когда они склонны к сотрудничеству. Так что вы успеете собраться.
Он посыпал сковороду солью, потом развернул стейк, то есть просто взял пакет за один край – и вывалил мясо на сковороду.
Почувствовав восхитительный запах жареной говядины, Лейси поняла, что голодна. Последнее время она старалась есть поменьше, чтобы сэкономить деньги на качественную еду для Генри. Сегодня она приготовила ему яичницу, и после этого осталось только три яйца, так что она отложила их ему на завтра, а сама съела лишь сандвич с арахисовым маслом.
– Значит… – Лейси в возмущении фыркнула. – Значит, по вашему мнению, солнце всходит только для того, чтобы услышать ваше карканье… или кукареканье, мистер Уайлдер? Но хватит с меня ваших разговоров! Если вы всерьез решили остаться, я иду наверх. И не смейте курить в доме, оставлять плиту включенной, бросать грязную посуду в мойке и расхаживать по дому голым. Предупреждаю, у меня есть кольт сорок пятого калибра, и я не побоюсь им воспользоваться!
С этими словами она гордо развернулась на пятках, отчаянно надеясь, что этот мужчина поверил ее лжи относительно оружия. И, конечно же, она не скажет ему и о кетчупе «Хайнц», который накануне нашла в буфете. Пусть жрет свой проклятый стейк без приправ!