Ая взмахнула руками и мотыльки, вспугнутые ею, сорвались, замельтешили среди людей и рванули вверх.
Роберт притворно вздохнул:
- Эх, опять эти ваши тонкие штучки... А какая была зверюга...
- Почему "была"? Кис-кис-кис, - позвала Ая, снова опускаясь между Мэттом и
Лукашем, и фиолетовая мотыльковая туча, перед тем, как окончательно растаять во мраке, улыбнулась сверху огромной зубастой чеширской улыбкой.
- Бенжи говорит с тобой иногда? - спросил Лукаш.
Да, кивнула девушка, говорит.
- Он выкупает челнок, потому что хочет сюда?
- Он хочет быть свободным. А с земли своим ходом никак не выпрыгнешь. По крайней мере, именно он именно на такую высоту не прыгает.
- Кому не выпрыгнешь, а кому и не запрыгнешь, - подмигнул Роберт. - Я уже и не помню, когда был там в последний раз.
- Да, в большом пространстве есть своя прелесть, - согласился Лукаш. - Облака, ветра и дожди настоящие, в смысле усилий не требующие.
- Ты меня удивляешь, Лукаш, - сказала Ая. - Сколько я себя помню, я всегда считала, что лень и реализат вещи не совместимые...
- О... Ты просто пока ещё плохо ориентируешься в особенностях мужской психики, - усмехнулся Роберт. - Приходи к нам почаще, особенно по вечерам после ужина, и я покажу тебе, что значит настоящая лень.
Лукаш аккуратно подобрал с земли сиротливого фиолетового мотылька и посадил его на Аино плечо.
- Конечно, она плохо разбирается в людях. То-то из двадцати пяти миллиардов живущих там, на Земле, и из двух десятков местных балбесов она выбрала именно машину.
- Не говорите глупости, - отмахнулась от них обоих Ая. - Конечно, если я и могу судить о чём-нибудь до конца, так это только о своём, о женском. И, конечно, умею я это делать до такой степени плохо, что мне даже нравится быть женщиной. Нравится настолько, что я готова повторить этот опыт в одной из следующих жизней.
Темнота затрещала и зашелестела, вновь густея и собираясь в чёрную массу: Мора, реализованная Робертом обратно, повздыхала, грузно потопталась длинным драконьим телом на вершине холма и снова свернулась вокруг сидящих в тесном круге людей огромной холодной чёрной кошкой.
Роберт с облегчением откинулся на её многометровый бок как на спинку кресла, вытянул ноги и скрестил на груди руки:
- Я тут как-то тоже думал о реинкарнации. Я вообще каждый раз о ней думаю, когда собираю какую-нибудь подобную радость против вектора рассеивания чженг-ци. Интересная выходит вещь: нам всем для подобной сборки нужно здорово потратиться. А кто потом потратится на меня? Да ещё и так, чтобы сохранить целостность энергетической тени?