Она погладила Виктора по голове.
Дождь, точно, лил. Ночной, весенний, московский. Иногда задувал ветер, и тогда дождевые капли летели им в лица. В дождь, в желтом свете фонарей, в журчащем шуме автомобилей Яна была девочкой из-за десяти лет, в которую следовало влюбиться первой неразмышляющей любовью. Но вот он, магазин. Вот очередь. Вот касса.
В авоську положили три свинных отбивных (для Виктора), кило любительский колбасы, полкило швейцарского сыра, две банки крабов, большую банку маринованных огурцов и четыре поллитра. На улице Яна взяла Алика под руку, и они медленно шли, слушая и ощущая дождь. Спешить было некуда.
В подъезде, в тамбуре между дверями, он обнял ее, предварительно поставив авоську на плиточный сортирный пол.
― Ну и что? ― спросила Яна.
― Тебе приятно? ― нахально поинтересовался он.
― Конечно приятно. Разве я позволила тебе такое, если бы было неприятно. Тебе сколько лет?
― Будто не знаешь. Двадцать четыре. Я тебе нравлюсь?
― Нравишься. А мне... В общем, я тебя старше.
Они закрыли глаза и потерлись щеками.
― Тебе неприятно? ― опять спросил Алик.
― Дурак, ― ответила она и легко поцеловала его в щеку. ― Пошли.
Перед Сергеем стояла индивидуальная четвертинка из заначки. Почти уже приконченная. Сергей хлебнул и разглагольствовал:
― Высокие цели, высокие мысли, высокие слова. Прекрасно. Самые высокие слова ― в библии. А для чего она? Для безотказного массового гипноза. Слишком часто высокие слова существуют для обмана или существуют для того, чтобы подчинить, придавить человека. Хочу правды, хочу простого и в мельчайших подробностях точного изображения жизни. И буду картины снимать так. Пусть люди смотрят и думают. Сами! ― увидев Алика и Яну, он охотно отвлекся. ― Принесли? Ну тогда я чекушку приканчиваю, а дальше действуем на равных.
Пока Дима и Виктор обновляли стол, Яна задумчиво глядела на Андрея, который, обеспечив первый тайм, не суетился.
― А все-таки ты это зря, ― грустно произнесла Яна, продолжая рассматривать Андрея. Андрей соблазняюще (был хорош) улыбнулся.
― Что ― зря?
― С "Лайфом". Ты уверен, что за тобой не следят?
Андрей презрительно пожал плечами. Презрительно, но неуверенно. Появилось интересное занятие. Коллектив замер в ожидании. Охота началась.
― Кто-нибудь был в предбаннике кроме тебя? ― жестко поинтересовался Дима.
― Заходили какие-то. Но когда я его брал, никого не было.
― Абсолютно никого? ― допытывалась Яна.
― Абсолютно. ― Андрею ― заметно на глаз ― стало не по себе.
― Профессия у этих людей такая, чтобы быть незаметными или незамеченными, ― включился в облаву Сергей, умиротворенный решением вопроса о напитках. ― Да ладно, ребята, хватит об этом. К делу.