― Гора с плеч! ― Казарян рухнул на стул, показывая, какое он испытывает облегчение.
Смирнов сказал:
― Пойдем ко мне.
...В его кабинете уселись на привычные места. Смирнов погладил рукой пустой стол, признался:
― Дурацкое ощущение, что что-то не сделал. А делать нечего.
― Как это нечего? ― удивился Ларионов. ― Дел ― навалом.
― Тогда излагай, ― решил Смирнов и зевнул.
― Ограбление квартиры нумизмата Палагина, ― начал Сергей, но Александр сразу же, азартно, забыл даже, что спать хочется, перебил:
― Квартирами пусть район занимается!
― Письмо Комитета по делам искусств, ― пояснил Казарян. ― Коллекция Палагина ― монеты, среди которых даже древнегреческие медали, ордена, имеет государственное значение.
― Комитет по делам искусств, Союз писателей, ансамбль песни и пляски ― все наши начальники! Дожили! ― разрядился Смирнов и спросил спокойно: Ну и что там с нумизматом?
― Старичок забавный, ― заметил Казарян. ― С ходу меня достал. Оказывается, с папулей моим приятели. Вчера, как тебе известно, я домой изволил поздно вернуться, а он у нас сидит, меня ждет. Мой Сурен уже носом клюет, ранняя птичка, но Палагин, интеллигент хренов, не уходит, ибо волнует его только одно: как бы преступники золотые его и серебряные раритеты по глупости не переплавили.
― По делу, ― прервал его Смирнов.
― А я ― по делу, ― обиделся Казарян, ― нам его раритетами вплотную заниматься придется. Так что все это прямо дела касается.
― До вчерашнего дня дело это вел район, ― прекращая пикировку, дал вводную Ларионов. ― И, надо отдать им должное, вел грамотно и толково. Дверь вскрыта, когда дома никого не было. Палагин находился на заседании своего комитета, общества, то бишь сдвинутых по фазе нумизматов, а дочка (он вместе с дочкой живет, старой девой) гостила у брата в Люберцах. У того жена заболела, сидеть с детьми некому было. Взята не вся коллекция, только самая ценная ее часть. Барахло не тронуто, знали, где и что лежит. Палагин поначалу и не догадывался, что его обокрали.
― А когда догадался? ― поинтересовался Александр.
― А у него вроде молитвы перед сном ― осмотр всех своих драгоценностей. Только к ночи и трехнулся.
― У районных версии имеются?
― Районные ― они и есть районные. Пошли по местным, по своим.
― Ну а что? Неплохой метод, ― одобрил районных Смирнов.
― Неплохой, но не для этого дела, ― возразил Казарян.
― У вас что, уже версия? ― удивился Смирнов.
― Версии, ― поправил Ларионов. ― Но не у вас, а у Казаряна.
― Ну, Роман, у нас ― голова.
― Твою иронию с презреньем отметаю. Версий у меня еще нет, поскольку нет материалов для них. Но две основные линии, по которым должен идти поиск, ясны уже сейчас. Конечно же, в любом случае ― наводка, и наводка зрячая. Итак, ход первый ― опытный, неглупый, ясно представляющий ценность палагинской коллекции, домушник-скокарь находит человека, хорошо знающего Палагина, его окружение, его привычки и, естественно, его квартиру. Потом берет этого человека в долю и, полностью информированный, получает отличную возможность спокойно, без помех ковырнуть скок.