В данной ситуации фигура номер один ― вор. Параметры этой фигуры: в меру интеллигентен, умен, предельно осторожен, не подвержен воровскому азарту. Судя по работе, квалификация высокая. Фигура номер два ― наводчик. Из ближайшего окружения Палагина, потому что коллекционеры крайне неохотно пускают к себе домой малознакомых людей.
Ход второй. Кто-то весьма состоятельный мечтает владеть палагинской коллекцией. Подходы через третьих лиц с предложением продать ее терпят неудачу...
― Почему через третьих лиц, почему не впрямую? ― перебил его Смирнов.
― После предложения продать вряд ли разумно идти на ограбление. Сразу же ― первый подозреваемый. Продолжаю, Сей гражданин за весьма порядочную сумму ― такой квалифицированный слесарь-домушник, как наш, за мелочевку на серьезное дело не пойдет ― нанимает скокаря и точно объясняет ему, что и где брать. В этом случае фигура номер один ― наниматель. Фигура номер два ― технический исполнитель, вор. Параметры и той, и другой фигуры ― весьма и весьма размыты.
― Ты и вправду молодец, Рома, ― серьезно похвалил Казаряна Смирнов. Твои соображения считаю хорошей основой для оперативной разработки. Конечно, хотелось бы, чтобы прошел первый вариант. Очень хотелось бы...
― Они, по сути, равноценны, Саня, ― встрял вальяжный от похвалы Казарян.
― Не скажи, не скажи. В первом варианте вор ― почти наверняка москвич, и москвич, хорошо нам известный. Мы его можем просчитать. Наводчика ― тоже. Просеем всех знакомцев Палагина через мелкое сито, и он у нас в решете останется. Второй же вариант ― полная неизвестность. Кто этот наниматель? Фанатик-коллекционер? Лауреат? Человек, желающий выгодно вложить капитал в непреходящие ценности? Иностранец, мечтающий сделать состояние?
― Ну уж прямо ― иностранец! ― возразил Ларионов. ― Они у нас тихие.
― А Кастаки?
― Кастаки не в счет.
― Все в счет, Сережа. Какой он наниматель, ― не будем загадывать. Но, во всяком случае, ловкий и хитрый. Будет ли такой нанимать московского домушника, чей почерк и связи, в принципе, нам, МУРу, известны? Не думаю. Скорее всего ― сделка с залетным гастролером, который, провернув операцию, растворяется в воздухе. И перед нами ― пустота. Исчезнувший неизвестно куда гастролер и наниматель, не имеющий никаких контактов с преступным миром.
― Да, картиночку ты нарисовал. ― Казаряновской вальяжности заметно поубавилось. ― Двенадцатый стул, исчезнувший в недрах Казанского вокзала. Только Остапу Бендеру было веселей: одиннадцать ― за, один ― против. А у нас ― два стула, пятьдесят на пятьдесят.