Я вплотную подошла к балконному ограждению и прислушалась.
— Слушаюсь, мой повелитель, — ответил незнакомый мне голос, — позвольте расстелить вам постель. Валиде приказала порадовать вас сегодня в честь беременности Рамаль Хатун.
Я напряглась, слушая этот прелюбопытнейший разговор. Интересно, как он отреагирует на маменькин «подарочек»?
— О чем ты, Навид-ага? Чем порадовать?
— Госпожа дарит вам ночь любви с прекрасной одалиской. Она словно солнце — яркая, горячая, прекрасная! — заголосил слуга, а я сжала челюсти от злости. Кругом одни прихвостни и лизоблюды.
— Я устал и не хочу никого видеть! — гневно ответил Джахан, а я подпрыгнула на месте от звука его голоса — такой он был мощный и властный, что я почувствовала слабость в коленях и нарастающую волну желания.
— Но, мой падишах, — робко начал слуга, — девушку уже ведут в ваши покои!
В воздухе повисла пауза. Я с трепетом вслушивалась в эту тишину, ожидая решения любимого.
— Пошли все вон! — рявкнул он, и я услышала легкий топот шагов и звук закрывающихся дверей.
Шестое чувство подсказало мне, что пора. Ждать больше нельзя. И я повторила свой недавний трюк — подставила к балюстраде стол и перелезла через балкон.
Сердце колотилось, как у олимпийского чемпиона, который только что установил новый рекорд скорости.
Несмотря на жаркий день, каменный пол террасы уже успел остыть, и я переминалась с ноги на ногу, не давая своим ступням замерзнуть и собираясь с духом.
Наконец я глубоко выдохнула и решительно раздвинула руками шторы, скрывающие вход в его спальню.
Джахан сидел за столом в легкой льняной рубахе и шелковых черных штанах и что-то писал при свете свечи. Он был серьезен и сосредоточен, на его лбу пролегло несколько глубоких морщин, как будто он обдумывал каждое слово, которое доверяет бумаге.
— Мой повелитель, — я тихо вошла и встала рядом с выходом на террасу на случай, если придется прятаться от его гнева. Он поднял на меня глаза и удивленно приподнял брови.
— Рамаль? — В его взгляде скользило неподдельное удивление.
— Я соскучилась и замерзла без тебя, — я развязала шнурки, удерживающие на моих плечах накидку, и она скользнула вниз.
Мужчина жадно сглотнул, рассматривая мое обнаженное тело сквозь едва заметную паутинку пеньюара.
— Валиде и лекарши не разрешают мне приходить к тебе, — я сделала несколько плавных шагов к нему, с трудом контролируя свой голос и стараясь преодолеть страх, который сковал все мои внутренности, — но без тебя мое солнце больше не восходит по утрам, моя луна не освещает мне путь ночью, мои соловьи стихли, а цветы в моем саду завяли.