Он сверился с врученной ранее картой и отправился в путь.
Голова последней сороконожки лопнула, попав под звуковую волну, и тварь, свернувшись в кольцо, затихла в светящейся луже на дне тоннеля. Хьюстон перевел дух. По ощущениям он блуждал уже около трех часов, постоянно отбиваясь от неиссякаемого потока назойливых тварей. Гнездо у них тут, что ли?
Усевшись на влажный, холодный пол, он сверился с картой.
На каком-то этапе пути Хэнс, видимо, повернул не туда и теперь безнадежно плутал. Сколько времени у него осталось, трудно было предположить. Попытки избавиться от контейнера не принесли результата. Когда двумя часами ранее Хьюстон попытался разбить цепь, выстрелив в нее из звуковой пушки, то чуть не лишился конечности. Теперь каждый выстрел из этого оружия, сопровождающийся достаточно сильной отдачей, отзывался болью в плече, напоминая Хэнсу о той, изначально обреченной на провал попытке.
Время шло. Хьюстон осмотрелся, пытаясь вспомнить, с какой стороны он пришел. Тоннель, слабо освещенный фосфоресцирующим излучением, уходил во мрак, в обе стороны, не имея никаких ориентиров, Хэнс пошел наугад.
Еще час блуждания по темным коридорам и борьбы с вконец обнаглевшими хищниками.
Всматриваясь в поднятую пугачом водяную пыль, Хьюстон постепенно впадал в отчаяние. Частицы влаги двигались хаотично. По их полету невозможно было определить направление движения воздуха, а значит и местоположения возможного выхода.
Он попытался вспомнить уроки ориентирования. Как еще можно определить направление движения? По течению воды?
Хэнс посмотрел на лужи. Нет не то.
По положению солнца?
Его не видно отсюда.
Как еще? Сделать компас из листика, щепки и лужи? Но как он поможет найти выход? Проклятье. Тысяча проклятий на головы бледнокожих…
Все бессмысленно. Он останется здесь навсегда и будет блуждать по этим тоннелям, пока не подохнет от голода, или пока ящик не откроется, и твари не растерзают его измученное усталостью тело.
О том, что слышит выстрелы, Хьюстон понял не сразу, настолько непривычно они звучали в тишине, маскирующейся под всевозможные шуршания, пощелкивания и навязчивый непрерывный капеж.
Стреляли относительно недалеко, в сотне метров от ближайшего ответвления, темнеющего на покрытой зеленым налетом бетонной стене. Судя по звуку, огонь велся из стандартной автоматической винтовки, коими были вооружены все земные войска.
Хэнс сменил облик. Кожа приняла вполне человеческий оттенок и обзавелась растительностью. Хьюстон давно запутался в образах, которые ему довелось применить на себе, и воссоздать какой-либо из них, не глядя на себя в зеркало, казалось невозможным. Он долго вспоминал черты собственного лица и в конце всей процедуры превращения очень надеялся, что ему все же удалось стать похожим на самого себя.