– Ну, а ты кто, Хэнс? – прервал его мысли Байерс.
– Я тоже, – ответил Хьюстон, откидываясь назад. – Мясо.
Полет занял пару часов. Все остальное время каждый был занят собственными мыслями, лишь Байерс периодически вступал в перепалки с пилотом, да сержант Бут гавкал на них, пытаясь успокоить.
– Погода может испортиться, – вдруг произнес Бут, указывая вперед. – Поэтому действуем максимально быстро и слаженно.
Солдаты молчали, каждый понимал, что без трудностей не обойтись.
На горизонте появилась темная полоса – вестник приближающегося шторма. Это могло осложнить задачу, но все надеялись, что успеют потопить корабль, прежде чем стихия разыграется.
– Гляньте туда, – подал голос Крис.
– Ого, – Джон высунулся через открытый борт. – Он больше, чем я думал.
Хэнс тоже выглянул наружу.
Прямо по курсу, залитый солнечным светом, качался на волнах упавший звездолет. Вокруг него расплывалось, переливаясь всеми цветами радуги, огромное масляное пятно. Поверхность океана, насколько хватало глаз, была усеяна многочисленным плавающим мусором и обломками. Несколько эхирских челноков спешно стартовали с поверхности звездолета, завидев приближающегося врага.
– Гляньте-ка, отродье уже здесь, – сказал Байерс. – Вот любопытные черти, слетелись как мухи…
«Дамодара», – прочитал Хьюстон на борту корабля.
Надпись была сделана, по меньшей мере, десятиметровыми буквами.
– Всем приготовиться! – проорал сержант. – Сделаем все быстро, пока бледнокожие не вернулись с подмогой.
Транспорт сбросил скорость и пошел на посадку. Двигатели натужно заревели, пытаясь удержать машину на весу при отрицательном ускорении. Рамон подвел челнок вплотную к звездолету и завис в полутора метрах над кораблем, выбрав сравнительно ровную площадку.
Байерс спрыгнул первым, точно в центр буквы «О», за ним Крис, потом Джон и Хэнс. Сержант покинул челнок последним, предварительно сбросив сумки со взрывчаткой и пару домкратов, вкупе с каким-то монтажным оборудованием.
– Дай ниже, – крикнул Бут, оказавшись на поверхности звездолета. Рамон малость опустил судно.
– Еще!
Шум реактивных струй, вырывающихся из-под днища, стал невыносимым. Сержант, порывшись под сиденьями, достал оттуда оброненный огрызок сигары и тут же сунул его в рот.
– Все! Можешь проваливать! – махнул он рукой.
Транспорт взмыл в воздух и пошел в широкий круг над звездолетом.
Наступила тишина, нарушаемая лишь редкими всплесками воды и криками местных чаек, облюбовавших себе часть корпуса «Дамодары».
– Не нравится мне это затишье, – пробормотал Байерс, глядя на быстро темнеющий горизонт.